Джефф Хоуи - Сдвиг. Как выжить в стремительном будущем

«И это не так уж неожиданно, — говорит Дэвид Сун Конг, многообещающий молодой ученый, участвовавший в ряде первых конкурсов iGEM еще в бытность свою в аспирантуре MIT Media Lab. — Как бы то ни было, синтетическая биология родилась к жизни, потому что — в каком-то смысле — чей-то шоколад оказался на чьем-то арахисовом масле. Пионерами стали инженеры-строители, компьютерщики и инженеры-электрики». Пионерам, возможно, не понравится аналогия, однако, как и в случае с отдельными клетками грибов-слизевиков, синтетическая биология — это целое, которое превосходит сумму своих частей».

Снизив планку входа и смоделировав правила игры, Найт и остальные способствовали привлечению к делу умов, которым были свойственны разнообразие и креативность. «Существует фундаментальное убеждение, что биология обязана быть исключительно демократичной в том смысле, как это знание работает, но еще и в смысле понимания, как им распоряжаться», — говорит Конг, который также является руководителем EMW — Центра искусств, технологий и спорта рядом с MIT. Одна из его программ, Street Bio, исследует взаимодействие между инженерной биологией и жизнью улицы — людьми, культурой и продуктами, — которое определяет, в какой форме биология покидает пределы лаборатории и входит в нашу повседневную жизнь. «Существует общепринятая в нашей области идея, что биология в целом и биотехнология в частности слишком важны, чтобы оставлять их на произвол экспертов» [84] Интервью с Джеффом Хоуи. .

Но выдвинуть идею о создании реестра было гораздо проще, чем создать его в действительности. В отличие от строительной арматуры, сервомоторов или интегральных схем, не существует стандартизации в отношении деталей, составляющих живые существа. Каждый биокирпичик должен состоять из генетической последовательности, свойства которой — способность активировать близлежащие клетки на люминесценцию — хорошо известны. Затем эту последовательность нужно синтезировать из нуклеотидов — одного за другим. В то время лишь малая часть генома, даже простейшего генома прокариотических жизненных форм, была «охарактеризована», не говоря уже — установлена или понята. Найт и его сотрудники не нуждались в дополнительном времени на лабораторные исследования или в финансировании — им нужна была армия. И вскоре они ее получили.

В 2003 году, через несколько лет после того, как сеть породила феномен блогинга, при содействии оптимистичного сообщества блогеров я написал работу по «эмерджентной демократии». Мы с моими соавторами твердо верили, что новая революция фундаментально и очень быстро изменит к лучшему природу демократии.

Когда в 2010 году разразилась «арабская весна», мы полагали, что наша правота доказана. Вскоре, однако, стало ясно, что мы поспособствовали созданию инструментария для эмерджентного свержения правительств, но далеко не обязательно для эмерджентности ответственного самоуправления. Наши надежды обратились в отчаяние, когда мы были вынуждены наблюдать, как происходил разворот от оптимизма «жасминовой революции» в Тунисе к эмерджентности ИГИЛ.

Не добавила оптимизма и тенденция к использованию этого инструментария все менее для открытой и «демократической» сети блогов, которые часто велись на серверах с собственными хостами, и все более в «огороженном стенами саду» Facebook и в чатах с кратковременным доступом, как Twitter. К несчастью, стало совершенно ясно, что самая одиозная и равнодушная часть интернета теперь столь же (если не более) организованна и эффективна в использовании этой новой социальной среды для продвижения своих резонов и возвышения своих голосов, как и та, что видела в интернете новый широкий путь для открытых обсуждений и демократических движений.

Ныне мы находимся в фазе эмерджентной демократии, которая приносит множество треволнений. Но признание этого факта придало тем из нас, кто разделял оптимистичные взгляды десятилетие назад, еще больше решимости развивать как инструментарий, так и движущие силы для исполнения изначальной мечты о технологии, которая будет двигать демократию в позитивном направлении.

В качестве шага в этом направлении мы в Media Lab создали новую исследовательскую группу Scalable Cooperation во главе с профессором Иядом Рахваном, сирийцем. Когда я проводил с Иядом собеседование на профессорскую должность, которую он ныне занимает, он сказал, что его воодушевляют одновременно и успех, и неудачи эмерджентного демократического движения и что он остается приверженцем создания инструментов «масштабируемого сотрудничества» для продвижения новых форм демократии.