Пол Оффит - Ящик Пандоры. Семь историй о том, как наука может приносить нам вред

Урок, который можноизвлечь из истории Лайнуса Полинга, обозначен в фильме «Волшебник страны Оз»: «Обратите внимание на маленького человека за занавесом».

При первом знакомстве с Волшебником из страны Оз мы видим его именно таким, как нам расписывали: великим и ужасным. У него огромная зеленая голова, чревовещающая громовым голосом, от которого становится страшно. Но на самом деле он совсем не тот, кем представлялся. Когда пес Тотошка отодвинул занавеску, Волшебник оказался просто сморщенным стариком с раздражающе пронзительным, гнусавым голосом. Когда его разоблачили, он сказал: «Не обращайте внимания на этого маленького человека за занавесом». Но нельзя было не замечать того, что сделал Тотошка. Дороти была потрясена. «Ты очень плохой», — сказала она. «Нет, моя дорогая, — ответил тот. — Я очень хороший человек. Я просто очень плохой волшебник». В конце концов, он имел успех, потому что был отличным психологом, а не добрым магом. То же самое относится и к науке: не обольщайтесь репутацией. Всякое утверждение, независимо от авторитета ученого, должно быть основано на доказательствах. Никто не должен получать поблажек.

Когда Лайнус Полинг утверждал, что белки́ определенным образом сворачиваются или что серповидноклеточный гемоглобин имеет иной электрический заряд, у него было множество биохимических данных, подтверждающих это. Но когда он настаивал, что витамины и добавки помогают людям жить дольше, располагал только тем, что сказал ему Ирвин Стоун — человек, никогда в жизни не публиковавшийся в научных журналах, не имевший ни научного образования, ни малейшего доказательства, подтверждающего действие витаминов.

Полинг рассчитывал на эффект «Волшебника страны Оз», чтобы продвигать свои убеждения, будто витамины и пищевые добавки обладают чудодейственными свойствами. Он надеялся, что люди не заметят «маленького человека за занавесом» (недостаток доказательств) и обратят внимание только на громовой голос дважды нобелевского лауреата. Точно так же идеи Рэйчел Карсон казались привлекательными, потому что она была хорошим рассказчиком, заслуживающим доверия научным писателем. Как и Лайнус Полинг, Рассел Портеной утверждал, что оксикодон облегчает боль и не вызывает зависимости, а Уолтер Фримен — будто лоботомией можно снять психиатрические проблемы. И все эти идеи звучали весомо, потому что оба считались уважаемыми членами медицинского и научного сообщества. Они смогли убедить других в своей правоте потому, что уже были отмечены знаком академического успеха, а совсем не потому, что имели какие-то доказательства. И наконец, утверждение Питера Дюсберга, что ВИЧ не был причиной СПИДа, или вера Люка Монтанье, будто бактерии вызывают аутизм, были так широко приняты в обществе, потому что оба эти исследователя были блестящими и очень известными вирусологами. Но дело в том, что все ученые независимо от того, насколько они успешны или хорошо известны, должны иметь непреложные доказательства, подтверждающие их теории, а не просто горячо говорить, иметь множество наград или обладать литературным авторским стилем.

Казалось бы, легко быть крепким задним умом и с современных позиций оценивать достижения и неудачи темного прошлого науки. Но давайте посмотрим, что получится, если мы посредством опыта, извлеченного из ошибок и удач предыдущих поколений, оценим некоторые современные изобретения и открытия — скажем, электронные сигареты, консерванты, химические смолы, лечение аутизма, программы скрининга рака и генетически модифицированные организмы (ГМО).

1. Все дело в данных.Если разные ученые проводят исследования в несхожих условиях и отличающимися методами, но получают при этом одинаковые результаты, тогда эти итоги можно считать истинными. Если их игнорировать, последствия могут быть самыми ужасными.

Казалось бы, все очень просто: посмотрите на данные и поступайте соответственно. Но проблема в том, что данных слишком много. Ежедневно в медицинских и научных журналах публикуется около 4000 работ. Нетрудно предположить, что качество исследований очень разное, они описываются колоколообразной кривой распределения Гаусса: есть боковые «хвосты» — отличные работы, с одной стороны, и откровенно ужасные, с другой; но большинство материалов — более или менее подходящие — укладываются в середину распределения. Как же отделить верные сведения от негодных?