Освальд Шпенглер - Закат Европы. Том 1

Его мы встречаем уже в «Парсифале» Вольфрама фон Эшенбаха и в Дантовой «Божественной Комедии».

Решающим является подбор сохранившегося, явившийся результатом не только случая, сколько, в существенной своей части, определенной енденции. Усталый, бесплодный, педантичный и обращенный к прошлому аттицизм Августовского времени пустил в оборот понятие классического, признав классическими небольшую группу греческих произведений до Платона. Остальное – между прочим, вся богатая эллинистическая литература – было отвергнуто и почти целиком погибло. Это подобранная школьным вкусом группа, сохранившаяся почти целиком, дала материал, из которого строилась картина «древности» как для Флоренции, так и для Винкельмана, Гёльдерлина, Гете и даже Ницше.

Грот (Grote), Джордж – автор монументальной истории Греции и выдающийся английский политический деятель (1794–1871)

Сегеста (Segesta), вначале Эгеста, Акеста – древний город на Сицилии, якобы построенный троянцами для царя Эгеста. В 307 г. до н. э. город был разрушен.

Великая Матерь (Magna Mater) – титул малоазийской богини Кибелы, в честь которой устраивались разнузданные оргии самого непристойного вида.

Римское otium cum dignitate следует рассматривать исключительно как обратную сторону широко поставленной и энергичной общественной деятельности, а не как частное лирическое и ученое бездельничанье, каковым описал его в очень позднюю эпоху Плиний Младший в своих письмах.

Этой стороны нельзя не заметить в развитии Стриндберга и особенно Ибсена, который всегда был только гостем в цивилизованной атмосфере своих проблем. Мотив «Бранда» и «Ромерсхольма» представляет собой замечательное смешение прирожденного провинциализма с приобретенными теоретическим путем горизонтами мирового города. Нора – это прообраз выбившей из колеи благодаря прочтенным книгам провинциалки.

Он запретил культ городского героя Адраста и исполнение Гомеровских песен, чтобы подорвать духовные корни дорического дворянства (около 560 г.).

Глубокое слово, которое получает свой смысл в ту минуту, когда варвар становится культурным человеком, и вновь теряет его, когда цивилизованный человек усваивает себе точку зрения «ubi bene, ibi patria». Поэтому христианскому влиянию подпали в первую очередь те римляне, которым средства не позволяли быть стоиками.

«Panem et circenses» (лат.) – «Хлеба и зрелищ!» – восклицание- требование римского плебса времен диктаторов и императоров, символ пошлости и тунеядства.

В Риме и в Византии строились шести- и даже десятиэтажные квартирные дома – при наибольшей ширине улиц в 3 метра, при отсутствии каких бы то ни было полицейско-строительных правил, дома эти нередко обрушивались, погребая под собой своих жильцов. Большая часть «римских граждан», для которых «хлеб и зрелище» составляли все содержание жизни, имели только дорого оплачиваемую койку в этих наподобие муравейника кишащих жильцами «insulae» («insulae» (лат.) – букв. «острова» – отдельно стоящие дома, в том числе предназначенные для сдачи внаем).

Via Appia – Аппиева дорога.

Немецкая гимнастика с 1813 г. и от тех в высшей степени провинциальных исконных форм, которые ей придал около этого времени Ян, быстро развивается в сторону спортивности. Уже в 1914 г. различие любой берлинской спортивной площадки в дни больших состязаний от римского цирка было очень незначительно.

«l'art роur l'art» (фр.) – «искусство для искусства»; кредо свободного художника.

Вся литературная борьба, ведущаяся в Германии за период времени с 1880 г., представляет собой борьбу незначительных, впрочем, людей из-за городской и провинциальной поэзии (отечественного искусства).

plein air (фр.) – пленер (букв.: «открытый воздух»).

Завоевание Галлии Цезарем представляло собой настоящую колониальную войну, т. е. отличалось односторонней активностью. Если же все-таки эта война является кульминационной точкой всей позднейшей военной истории Рима, то это указывает только на быстрое оскудение последней серьезными деяниями.

Современные немцы – блестящий пример такого народа, который стал стремиться к расширению, не зная и не желая этого. Они имели это стремление уже в ту эпоху, когда еще считали себя народом Гете. Бисмарк не подозревал этого глубокого смысла созданной им эпохи. Он думал, что достиг завершения предшествующего политического развития.