Ричард Брэнсон - Достичь небес

Купол держался.

Мы опустились обратно в струйное течение. Неожиданно, после восьми часов молчания, вновь заговорило радио.

— Слава Богу, что мы вас поймали, — сказал Боб Райс, наш старший метеоролог. — Я проложил для вас маршрут. Вы должны изменить курс. Прямо сейчас.

— Неужели?

— Спускайтесь немедленно, — сказал он. — Ваше струйное течение поворачивает.

Облегчение, испытанное нами при звуках голоса Боба, сменилось шоком от его новостей. Наше струйное течение действительно начало поворачивать — еще несколько минут, и мы отправились бы в обратный путь, в Японию!

Для непосвященных одно из странных проявлений спортивного братства заключается в близости отношений между людьми, которые могут никогда больше не встретиться друг с другом. Сейчас я очень редко вижусь с Пером; вне капсулы высотного аэростата мы с ним живем и работаем в разных мирах. С Бобом Райсом я не разговаривал уже несколько лет. Тем не менее были случаи — и не однажды, а много раз, — когда я ловил каждое слово Боба как откровение. Были моменты, когда он олицетворял для меня единственную надежду и был единственным человеком, способным спасти и мою жизнь, и жизни моих спутников.

Боб Райс занимается погодой — он один из самых лучших метеорологов. А среди любителей приключений это вообще человек легендарный. Он начинал службу в ВВС США во время корейской войны, и к моменту отставки в 1999 г. за его плечами было пятьдесят с лишним лет метеорологического опыта, причем примерно половину этого времени он посвятил специальным проектам и поддержке искателей приключений. Он играл ключевую роль в двадцати шести дальних перелетах на аэростатах, в бесчисленных парусных гонках и попытках побить самые разные рекорды.

Когда Боб работал на проект Earthwinds (неудачная попытка облететь Землю на воздушном шаре, которую спонсировал Virgin Atlantic в середине 1990-х гг.), за ним наблюдал аэронавт и специалист по связям с общественностью Уильям Армстронг: «Райс начинал свай рабочий ритуал в 03.30 каждое утро, он набивал себе трубку собственным эксклюзивным табаком Black-and-Tan, раскуривал ее и, как верховный жрец метеорологии, продолжал наполнять комнату благовонным дымом до самой погодной обедни».

«Меня сразу же захватило представление о погоде как о живой, дышащей сущности, — говорит Боб. — Ты не просто забиваешь в компьютер кучу цифр и данных. Ты визуализируешь их. Ты видишь волны, видишь штормовые тучи, видишь систему». Боб специализировался на приложении к воздухоплаванию того, что он называл «моделью траекторий» — хитроумной математической теории, разработанной чтобы отслеживать движение вулканической пыли и радиоактивных частиц после ядерных взрывов. С ее помощью Боб предсказывал, куда полетит шар на той или иной высоте.

Используя модель траекторий. Боб рассчитал, что, если мы спустимся до 5400 м, преобладающие ветры понесут нас на север. Тогда мы практически наверняка сможем закончить свое путешествие — хотя для этого нам придется распрощаться с мыслью сесть в штате Вашингтон и удовлетвориться посадкой где-то там, в насквозь промороженной Арктике! Честно говоря, перспектива вывести самый большой аэростат, когда-либо построенный человеком, из стратосферы на обычные высоты, где он станет игрушкой погодных условий, была не слишком привлекательной. Там, под нами, гуляли волны высотой до пятнадцати метров, так что при любых проблемах, даже если бы мы упали в океан совсем рядом с каким-нибудь судном (что, надо сказать, маловероятно в океане, покрывающем практически половину планеты), оно просто не смогло бы поднять нас на борт. Такие волны переломили бы пополам любую лодку. И все же после долгого радиомолчания, будучи на волоске от гибели, мы с радостью последовали совету Боба Райса.

Тем временем на борту самолета, летящего в Америку рейсом компании United Airlines, Уилл Уайтхорн и его команда из десяти спасателей сходили с ума от неизвестности и тревоги. Им передавали всю информацию, но известно было только, что шар потерял почти половину запаса топлива. К моменту их посадки в международном аэропорту Лос-Анджелеса мы с Пером уже летели на север. Команду ждал самолет, готовый отвезти их в Сиэтл. Остальное надо было додумывать на ходу.

Небольшой риск, что нас с Пером занесет в Арктику, существовал всегда, и команда везла с собой соответствующее снаряжение для нас. Но для себя у них не было никаких средств выживания, а условия ухудшались с каждой минутой. В Сиэтле спасательная команда превратилась едва ли не в разбойников с большой дороги; они собирали теплую одежду и прочее снаряжение для работы на морозе везде, где только могли найти. Работники наземной службы аэропорта снабдили их ботинками и перчатками. Всего через несколько минут после посадки на площадке у ангара уже прогревался Learjet, и разрешение на вылет в Йеллоунайф было получено.