С Корыткин - Тигр под наркозом

Это было сорок лет назад. Время излечило меня от мальчишеской лихости, и теперь я не иду на подобные эксперименты, жалея свое поношенное сердце. Но история эта была. «Вряд ли случайно старые врачи так охотно рекомендовали алкоголь при многих инфекционных, в частности септических, процессах»,— пишет профессор Военно-медицинской академии В. С. Галкин в своей книге «О наркозе».

По идее Агафьи Тихоновны.На что действует тот или иной наркотик, наука знает довольно много. А вот почему действует, каким образом? Не ясно. Почему именно производные барбитуровой кислоты или хлороформ вызывают бессознательное состояние, а не какие-нибудь другие, скажем соль, или сахар, или щавелевая кислота? Существуют миллионы различных простых и сложных соединений и веществ, а вот наркоз вызывает всего несколько. Вот загадка! Как достигаются затемнение сознания и болевая отрешенность? Много думали над этим вопросом, много поставлено опытов, много исписано бумаги. Но определенного ответа пока наука дать не может.

Сейчас в больницах немало современной техники. Она позволяет точно дозировать наркотик, подавлять эфир кислородом, чутко следить за жизнью человека, распластанного на операционном столе. Но проблема обезболивания не решена еще полностью. Предстоит много сделать. Несмотря на огромный арсенал обезболивающих средств, врач постоянно встречает страдальцев, которым медицина помочь бессильна. Нужно найти противоядие на все боли. Нужно усовершенствовать сами обезболивающие вещества. Однако поиски идеального наркотика не дали результатов.

В 1965 г. появился многообещающий препарат кетамин. Он давал поверхностный сон и мощно заглушал боль. Но вот что плохо, при действии кетамина человек видел сны. Ладно бы обычные, приятные или хотя бы нейтральные. Нет, вызывал кошмарные сновидения. Женщины и дети, просыпаясь, плакали от воспоминаний о приснившихся скверностях. А вот сомбревин вызывал приятные сны, но у него свои недостатки.

Многие пришли к убеждению, что поиски идеального наркотика бесплодны. Мысль пошла по линии сочетания различных препаратов. Взять хорошее от нескольких. Как это мечтала сделать героиня «Женитьбы» Гоголя, выбирая жениха. «Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, — говорила Агафья Тихоновна, — да взять сколько-нибудь развязности, как у Балтазара Балтазаровича, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича, я бы тотчас же решилась».

Крупнейший фармаколог Н. Н. Кравков первым предложил использовать снотворные вещества для общего обезболивания и в сочетании с хлороформом — одним из старейшин наркотических средств. Сейчас используют комбинированный, многокомпонентный, сбалансированный наркоз. По этому же пути пошли поиски наиболее пригодных препаратов для обездвижения, отлова диких животных.

Но вот появились на горизонте внутренние морфины — вещества с морфиноподобным действием, продуцируемые самим организмом, и есть надежда, что извечная мечта об идеальном наркотике воплотится в жизнь. Возможно, им будет один из эндоморфинов — вещество, над которым эволюция работала миллионы лет.

Полна чудес могучая природа.Такими словами начинается партия Берендея в опере Римского-Корсакова «Снегурочка». Обычно при внимательном изучении эти чудеса оказываются лишь неизученными до сих пор явлениями: незнания наука обращает в знания. Главным арсеналом, поставщиком обезболивающих средств и веселящих препаратов для человека многие века был растительный мир. В то же время некоторые старинные рецепты включали и вещества животного происхождения.

В сборнике народно-врачебных средств В. Дерикера рекомендовалось раздавить божью коровку между пальцев и потом этими пальцами сжимать больной зуб — «унимает самые жестокие боли». В Польше для этой цели использовали светлячков. В давние времена применяли «жёлчь линя от боли в ушах». Препараты из скорпионов ценят на Востоке как успокаивающее и наркотическое средство. Жёлчь каракатицы использовалась в благовониях, вызывающих галлюцинации. Было известно, что у людей, пораженных медузой-крестовичкой, живущей в Японском море, во время сна появляются миражи: будто изменяются размеры собственного тела.

Жители Аргентины, чтобы избавиться от зубной боли, иногда клали на больной зуб кусочек шкурки жабы. От этого боль утихала и человек засыпал, но утром его иногда находили мертвым. Наука отмахивалась от подобных рецептов, считая их порождением невежества. Однако находились люди без предвзятых мнений.