Оксана Кабачек - Врата в бессознательное - Набоков плюс

Проза Д. Хармсавнешне первенством 4 стадии похожа на авторские небылицы для детей. Но на самом деле в миниатюрах Храмса 4 стадия чаще преобладает, а в авторских небылицах, напротив, преобладают другие стадии.

Шедевры классической лирики с 4 стадией субъектности (как мы и ожидали ранее) действительно имеются: стихи А. Блока, А. Ахматовой, В. Набокова… Но самые бесспорные шедевры поэзии водятся, скорей, на 5 стадии, требующей перехода от архаических (основных или промежуточных) полей ко 2 полю, т. е. маршрут в 2–4 шага. «Поэт», «Поэту», «К***» А. Пушкина, «Завещание» и «Ангел» М. Лермонтова, «А. Л. Бржеской» А. Фета, «Песок сыпучий по колени…» Ф. Тютчева, «Как землю где-нибудь небесный камень будит», «Куда мне деться в этом январе?» и «Заблудился я в небе — что делать?» О. Мандельштама, «Мне ни к чему одические рати» А. Ахматовой… Т. е. длинный маршрут и высокая степень субъектности — признаки шедевра?

Как по жанрам распределяется этот индикатор? Если преобладание этой 5 стадии в лучшей прозе для детей(см. Таблицу № 20), в классической гражданской лирикеи классической поэзиинеполитической, а также в прозаических миниатюрах И. С. Тургеневапонятно (у Ивана Сергеевича вообще других стадий субъектности нет!), то требует осмысления факт первенства этой развивающей стадии в политической информациив интернете (она же часто дезинформация). Скоро мы и об этом поговорим.

6 стадия субъектности (маршрут в 0 шагов) дает меньший улов в художественной литературе: в детской поэзииэто «Мишка» А. Барто (в прозеэтой стадии не замечено); в поэзии для взрослыхэто «Парус» М. Лермонтова, «Герб» В. Набокова, «Готовность» М. Волошина, «Лишив меня разбега и разлета» О. Мандельштама (в прозе для взрослыхэто «Вываливающиеся старухи» Д. Хармса). Для авторских небылиц для детейналичие 6 стадии (код 2, 2, т. е. тотально наша реальность) — катастрофа (из-за нарушения законов жанра):

А. Сергеев

Поэзия для взрослых: в 1-ой «социальной» позиции гражданская лирика чаще живет в 4 и 3–4 полях, чем в других, тогда как обычная поэзия, наоборот, чаще предпочитает все другие поля, чем указанные (т. е. игры/обмана, замешанных на манипуляции, там меньше). А вот по полям, связанным с 3-кой (в данном случае, скорее, игрой, чем обманом?), они не отличаются. Во 2, «внутренней», позиции обычные стихи еще чаще попадают во 2, «реалистическое» поле, чем стихи политические (которые, в свою очередь, еще реже попадают в 1, 2 и 1–2 поля, чем обычные стихи). Неполитическая художественная прозаи поэзияпо сравнению с остальными публичными жанрами (т. е. исключая непубличный жанр дневника) не так редко опирается на поля, связанные с 1, т. е. в той или иной степени сновидческие. И это понятно: искусство, что бы там ни говорили, — это грезы.

Человечество сидит в интернете. Человечество — так считается — перестает читать классику.

Да что оно там нашло, это человечество, в интернет-сообщениях?

Параллельно с изучением литературы и фольклора, мы делали вылазки на территорию так называемого «электронного сознания», присущему человеку в соцсетях [151]: пытались выявить его специфику.

Вспомним, что максимально развивающая 5 стадия субъектности занимает 1 место в политических сообщениях в интернете — как и в лучших классических произведениях художественного слова. (См. Таблицу № 21.) Правда, в отличие от художественных жанров в политинформации эта стадия субъектности все-таки не преобладает. А вообще возникает вопрос: не мимикрирует ли эта политинформация под художественные шедевры, работая формально сходным образом? Ведь фактически она заменяет собой классику в чтении современников.

В 1-ой «социальной» позиции художественная политическая информация (т. е. гражданская лирика) чаще живет в 4 и 3–4 полях, чем в остальных, а нехудожественная политическая информация из интернета, наоборот, чаще обитает в остальных, а не указанных «манипулятивно-игровых». Художественная политическая информация, соответственно, еще реже бывает в 2–3 и 3 полях, чем в остальных, по сравнению с нехудожественной политической информацией.