Владимир Бахмутский - В поисках великого может быть

Однако по природе своей человек добр – вот главное заключение Руссо.

Хочу сразу сделать одно уточнение, потому что без этого вообще ничего не понять. Рассуждая о природе, Руссо имеет в виду не биологию. Это у нас сейчас под природой подразумевается прежде всего биологическое в человеке, сближающее его с животным. Руссо же имеет в виду антропологию, а это – человеческая природа. Это не биологический, а антропологический взгляд. Руссо никак не подчеркивает животное начало в человеке. Он считает, что человеческая природа это антропология, а не биология. Конечно, в основе человеческого поведения лежит то, что объединяет его с животным миром, прежде всего – инстинкт самосохранения. Каждое живое существо стремится сохранить себя, это свойственно и животному и человеку.

Исходя из этого положения, английский философ ХVII века Т. Гоббс утверждал, что «естественное состояние» являлось, в сущности, борьбой всех против всех, подтверждавшей принцип «человек человеку волк», и что именно эта «всеобщая борьба», по его выражению, и создала потребность в общественном и государственном устройстве, призванном обуздать столкновения между отдельными индивидуумами. Такова концепция Гоббса.

А Руссо говорит: ничего подобного не было. Конечно, в человеке заложен инстинкт самосохранения. Это так. Но в человеческой природе присутствует и ещё один инстинкт, которого животные лишены – это сострадание. А вот разум убивает подобные чувства. Поэтому не было никакой борьбы всех против всех, сострадание всегда умеряло аппетиты индивида. И лишь выдвижение на первый план разума убило этот изначальный сострадательный инстинкт в человеке. «Право сильного» не находило опоры в естественном состоянии. Главным грехопадением человека, по мнению Руссо, стало появление частной собственности, а значит, и неравенства, с приходом которых понадобились законы и государство. Но если просветители до Руссо склонны были рассматривать частную собственность как результат труда, то для Руссо она – результат захвата. «Первый, кто напал на мысль, огородив участок земли, сказать: «Это моё» – и нашёл людей, достаточно простодушных, чтобы этому поверить, был истинным основателем гражданского общества. От скольких преступлений, войн и убийств, от скольких бедствий и ужасов избавил бы род человеческий тот, кто, выдернув колья и засыпав ров, крикнул бы своим ближним: «Не слушайте лучше этого обманщика, вы погибли, если способны забыть, что плоды земные принадлежат всем, а земля – никому!»

Общество возникло, когда возникла необходимость охранять обретенную индивидом собственность, чтобы предотвратить дальнейший её захват и передел, а в естественном состоянии такого не было. Общество – это зло, по мнению Руссо. Он убежден: сначала возникли законы, потом – государство, и каждый новый этап прогресса цивилизации, которого он не отрицает, был прогрессом неравенства. С развитием цивилизации неравенство лишь росло, и самой ужасной формой его утверждения стало современное государство, в котором вся власть сосредоточилась в распоряжении узкой группы людей, а естественная свобода человека оказалась нарушена. Именно в обществе создается почва для всеобщей «борьбы всех против всех», а не в естественном состоянии. «Как бы вы ни восхищались человеческим обществом, всё же остается несомненная истина, что оно неизбежно заставляет людей ненавидеть друг друга, приводя в столкновение их интересы, заставляет их оказывать друг другу призрачные услуги, причинять возможные несчастья. Что вы должны думать о таком обществе, где разум каждого частного лица подсказывает ему правила, прямо противоположные тем, которые подсказывает коллективный разум, который внушает всему общественному союзу, где каждый видит свою выгоду в несчастье другого. Теперь возникла взаимная зависимость людей друг от друга и люди утратили ту свободу, которую они имели в естественном состоянии».

Руссо считает, что в обществе человек утрачивает свою изначальную целостность, становится человеком-дробью. Внешне он, казалось бы, усиливает свою индивидуальность, а на самом деле он её утрачивает. «Кроме того, естественный человек стремится удовлетворить свои естественные потребности, а общественный ценит неабсолютную, относительную, знаковую сторону вещей. Богачи наслаждаются богатством, потому что народ страдает в нищете, каждый видит свою выгоду в несчастье другого. В обществе человек смотрит на себя и на окружающих чужими глазами. Но когда приходится смотреть чужими глазами, приходится и хотеть чужой волей. Общественный человек как бы живёт в мнении других и из одного этого мнения получает ощущение собственного существования. Место устойчивой морали занимает одна видимость – всё становится притворным, человек начинает носить маску не только с другими, но и перед самим собой».