Ираклий Андроников - Лермонтов. Исследования и находки

В тетради, которую Хохряков начал заполнять в 1857 году, имеется запись: «В школе (юнкерской) Лермонтовым были написаны: 1) Литвинка, 2) Измаил-бей и, вероятно, 3) Аул Бастунджи, 4) Каллы и стихотворения: 1. Тростник. 2. Челнок (По произволу дивной власти). 3. Посвящение (к Измаилбею). 4. Что толку жить!.. Без приключений. 5. Баллада. 6. Он был рожден для счастья, для надежд и 7. Гусар (Гусар, ты весел и беспечен)».

В примечании указано: «Говорю только о тех произведениях, которых автографы или копии были у меня» [1010] В. X. Хохряков. Материалы для биографии М. Ю. Лермонтова. — Рукописное отделение Института литературы АН СССР, ф. 524, оп. 4, № 85, л. 13–13 об. .

Далее, в той же тетради: «К тридцатым годам относятся стихотворения, собранные в одну тетрадь. Стихотворений 118. Они переписаны не Лермонтовым (кроме последних 12), а им поправлены. Большая часть стихотворений без годов, записаны не в хронологическом порядке, некоторые напечатаны…» [1011] В. X. Хохряков. Материалы для биографии М. Ю. Лермонтова. — Рукописное отделение Института литературы АН СССР, ф. 524, оп. 4, № 85, л. 15 об.

Вслед за этим Хохряков приводит перечень стихотворений, составляющих тетрадь, известную ныне под названием «двадцатой».

Но интересно, что о существовании этих перечисленных Хохряковым произведений Лермонтова, включая «Литвинку» и «Аул Бастунджи», стало известно гораздо позднее — только в 1875 году, когда в Саратове была найдена тетрадь с неизвестными лермонтовскими стихами. Некий Родюков, служащий саратовского полицейского управления, доставил тогда в редакцию газеты «Саратовский справочный листок» находку — толстую тетрадь, сшитую из трех тетрадей, в которой заключалось 131 произведение Лермонтова, из них 84 в ту пору еще не появлялись в печати. Родюков случайно нашел эту тетрадь в архиве одного из местных учреждений, в бумагах, оставшихся после умершего чиновника Корнилевского, известного саратовского библиофила. Корнилевский был хорошо знаком с М. А. Щербатовой — дочерью Афанасия Столыпина и, очевидно, от нее и получил рукописи Лермонтова, в том числе тетрадку, которая одно время находилась в доме малолетних Устиновых [1012] «Саратовский справочный листок», 1875, № 246, 1876, № 1. В одну из тетрадей Марии Афанасьевны Щербатовой в Рукописном отделе Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина (фонд Щербатовых) вклеена программа ее благотворительного «литературного чтения», в котором принимал участие и Корнилевский, исполнявший песенки Беранже. .

Теперь выясняется, что за восемнадцать лет до того, как «Саратовский справочный листок» оповестил о находке, Хохряков и Панафутин уже располагали текстами из этих тетрадей. Впрочем, Хохряков саратовских тетрадей сам не видел, а пользовался списками Панафутина [1013] В. X. Xохряков. Препроводительное письмо в Публичную библиотеку, в котором сказано (л. 8), что посылаемый им текст «Аула Бастунджи» — копия «не с автографа». Между тем в Саратове был автограф этой поэмы. Полная копия нынешней «20-й тетради» была у Панафутина, который передал ее Висковатову («Биография, составленная П. А. Висковатовым», т. VI, с. 77). .

Но и после обнаружения подлинных рукописей в Саратове хохряковским копиям еще предстояло сыграть свою роль.

Приключения саратовской тетради не кончились. В редакции «Листка» ее снова расшили и Родюкову вернули две части из трех — первую (118 стихотворений) и третью (с «Аулом Бастунджи»). Родюков попробовал было протестовать, но смирился и продал рукописи в открывшийся в Петербурге Лермонтовский музей. Что же касается тетради, которая оставалась в редакции «Саратовского листка» и заключала в себе копию «Литвинки» и автографы девяти стихотворений, — она попала в Казань и обнаружилась там в частных руках только в 1947 году [1014] «Дела Лермонтовского музея». Письма А. Родюкова к А. Бильдерлингу. — Рукописное отделение Института литературы АН СССР, «Саратовский листок», 1884, № 56; Б. Эйхенбаум. Казанская тетрадь Лермонтова. — «Литературное наследство», т. 45–46, с. 3–10. . До этого все редакторы Лермонтова печатали содержавшиеся в ней тексты по копии Хохрякова, снятой со списка Панафутина.

Но, увы, Панафутин не был так бескорыстен, как Хохряков. Принадлежавшие ему автографы Лермонтова он отослал в 70-х годах к брату своему Степ. Ал. Панафутину, который вел в Петербурге крупную книжную торговлю [1015] В. Х. Хохряков. Препроводительное письмо в Публичную библиотеку. — Рукописное отделение Института литературы АН СССР, ф. 524, оп. 4, № 86. . Тот обратился в Публичную библиотеку с предложением купить у него автографы «Сашки», «Измаил-бея» и «Героя нашего времени», но в канцелярии ему объявили, что «Сашка» — произведение не Лермонтова, а Полежаева, и покупка не состоялась. Что поэма с этим названием была не только у Полежаева, но и у Лермонтова, чиновнику втолковать не удалось [1016] Предисловие П. А. Висковатова к первой публикации поэмы Лермонтова «Сашка». — «Русская мысль», 1882, кн. 1, с. 67. . Впоследствии Публичная библиотека приобрела черновой автограф «Героя нашего времени» от сына книгопродавца Дм. Степ. Панафутина [1017] А. Н. Михайлова. Рукописи Лермонтова. Описание («Труды Государственной Публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина», т. II, с. 32). . Что же касается автографов «Измаил-бея» и «Сашки», то они ушли в частные руки и до сих пор остаются нам неизвестными: очевидно, давно погибли. «Сашка» печатается по копии со списка Панафутина. Пропуски в тексте «Измаилбея» восстановлены по копии Хохрякова.