Лёха Андреев - Сядьте на пол

— Ах ты гадкий папец!» (апрель 2012)

При определённой сноровке "метод Штирлица" можно вывернуть наизнанку: вместо понижения значимости нежелательных слов — повышать ценность желательных. Но не внушениями типа "что такое хорошо", а именно игрой, которую дети сами подхватывают. Надо лишь заметить, какой "реквизит" у них в цене.

«Купили новые сандалии в спортивном магазине. И я Киту сказал, что сандалии особые — «беговые», в них удобнее спортом заниматься. А Кит понял так, что сами сандалии являются «скороходами». И теперь постоянно в них бегает, уверяя, что это всё делают сандалии. Удивительная сила внушения: только вчера его не заставить было пробежаться, а теперь носится и меня заставляет!» (май 2008)

«Ева подсела на мороженое, но умная Маша придумала замораживать разные другие вещи в специальной формочке — например, йогурт. Ева лопает с удовольствием. Может, пора замораживать суп и котлеты?» (май 2011)

«Подарил Киту гироскоп. Первая реакция Кита: «О, да это же продвинутое йо-йо!» (октябрь 2014)

«Долго уговаривали Лёву пойти в кафе, куда все остальные идти согласны, а он отказывается. Наконец я вспомнил:

— Лёва, ты меня на днях спрашивал, где можно поесть что-то японское, самурайское…

— Да, точно! Удон! Я так и хотел!» (январь 2016)

Только мы разобрались с ругательствами Кита в его первом классе, как новая напасть. Одна из мамаш на секции пожаловалась, что мой пацан коверкает имя её ребенка. А имя восточное — ну, условно говоря, Саид. Причем, как мне показалось, самого Саида это задело меньше, чем его мамашу, которая углядела в этом национальный конфликт.

Конфликт был, но иного рода. Когда я спросил Кита, почему он привязался к имени этого пацана, он ответил, что имя "какое-то нерусское". Я предложил ему определить, какие имена русские — и стал перечислять родственников и знакомых. Это было очень смешно: русскими у Кита оказались все имена. Включая имя няни-узбечки, которое я сам не сразу смог запомнить. Он был шокирован, когда узнал, что среди перечисленных имен не было ни одного русского. Даже его собственное имя Никита и мое имя Алексей — греческие.

И к Саиду он прицепился вовсе не по "национальному вопросу": на тот момент он даже не знал, что это за вопрос такой. Просто Саид был новичком в группе. К новичкам цепляются по любым поводам, включая имена. Точно так же, как с ругательствами, мы попадаем в мир слов с неизвестными значениями, и потому в голове начинается "креатив".

В общем, с Саидом и его мамой помирились. Хотя и здесь Кит задал мне задачку. В разговоре про имена я напомнил ему, как он сам переходил в новый садик, где ему тоже устраивали "инициацию новичка". В ответ он тут же парировал: "Но ведь я уже не обижаюсь, когда кто-то искажает мое имя".

И действительно, мы такое проходили. Тогда, в новом детсаду, его задело какое-то обидное прозвище. Я рассказал ему про индейцев, которые вместо имён давали друг другу прозвища, связанные с достижениями человека. Пошёл индеец биться с медведем, но проиграл — и назвали его Рваное Ухо. А потом он потренировался и победил медведя — и его стали звать Большой Медведь. То есть прозвища могут зафиксировать и позитивные достижения. Так что не надо париться по поводу обидных прозвищ: у настоящего индейца все перемелется.

После этого мы иногда давали друг другу смешные прозвища, как у индейцев. Вот Кит и научился не париться. А значит, в истории с Саидом он не вышел за рамки принципа "не поступай с другими так, как не хочешь, чтобы поступали с тобой". Но в семье пострадавшего люди все-таки парились на тему имен. Что делать с такой этической асимметрией?

Может быть, это самый сложный вопрос педагогики — как объяснить ребенку, что какие-то поступки являются "плохими", если они касаются совершенно посторонних людей и не имеют явных последствий. Может, тут вообще не обойтись без религии?

Когда в школе особенно ругались по поводу поведения Кита, мне очень кстати подвернулась одна конференция, и я взял его с собой на несколько дней. В поезде было много времени, чтобы все обсудить. Вначале я пробовал пугать его последствиями: выгонят из школы, в милицию отведут. Но видно было, что ему трудно связывать далекие события будущего с каким-то микро-событием прошлого, вроде ругательства в раздевалке.

Тогда я рассказал ему историю принца Сиддхарты Гаутамы, а оттуда мы постепенно перешли на идею кармы. Кита очень заинтересовали технические детали — где именно собираются эти виртуальные "жабы" и "звёзды"? Как именно они возвращаются к человеку? Сколько хороших поступков нужно, чтобы нейтрализовать плохой? Как защищаться от вредных желаний и мыслей, которые приводят к необдуманным поступкам и лишним страданиям?