Джудит Ньюман - Сири с любовью. История необычной дружбы

«Ты слышала, появилась новая порода супервшей, – удовлетворенно заметил Джон, когда я приготовилась обсуждать с ним проблемы роста Гаса. – Это мутанты. Ни один безрецептурный продукт не может…»

«Что касается миниатюрных мутантов… наш сын…» – начала я.

На этот раз мне удалось завладеть вниманием Джона целиком и полностью. Человек, который никогда не соглашался ни на какое медицинское вмешательство вообще, согласился на это. «Поскольку он начал свою жизнь с дефектом, мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы обеспечить справедливые условия», – сказал Джон. Я совсем забыла: Джон всегда был уверен, что его карьера сложилась бы лучше, будь он выше ростом, хотя в опере, если вы метр семьдесят два и весите больше ста пятидесяти килограмм и у вас восхитительный голос – знаете, как у Паваротти, – вас все равно приглашают. Оставив без внимания исключения, Джон настаивал, что рост Гаса будет иметь значение в его жизни. «Если взять парня с ростом метр шестьдесят пять и другого, метр восемьдесят два, одинаково квалифицированных, то работу получит тот, кто почти дорос до двух метров».

Но что для Гаса преимущество в росте – если никакую корпоративную работу он никогда не получит? А для вышибалы из ночного клуба рост не имеет значения. Что до меня, так намного проще.

Взрослые имеют право делать со своим телом все, что они хотят. Без исключения. Но что касается роста, существует только одна крошечная возможность в подростковом возрасте, когда гормон роста может прибавить им дополнительные сантиметры. И эта возможность скоро исчезнет. Сейчас Гаса не беспокоит его рост, потому что он все еще рассуждает, как маленький ребенок. Но что он скажет в двадцать пять лет? Давайте пофантазируем. В двадцать пять лет он наконец-то чувствует себя как шестнадцатилетний; рост метр и пятьдесят семь сантиметров, и он недоволен. Но теперь он уже ничего не может сделать, черт возьми. Если бы только его мамаша пораскинула мозгами и не колебалась. В некоторых случаях бездействие равно действию – откладывать решение до тех пор, пока не станет поздно.

Большинство из нас отчаянно пытаются поступать с детьми справедливо. Но для многих родителей со «средними» детьми, страдающими расстройством спектра, борьба намного сложнее. Одно дело – принимать медицинское решение за того, кто никогда не сможет сам принимать решения, или решение обратимое, без длительных последствий; совсем иначе обстоит дело, если вы еще не знаете, придет ли ваш ребенок к пониманию и приобретет ли способность принятия самостоятельных решений.

Именно по этой причине анализ будущих медицинских проблем Гаса становится для меня неподъемным грузом ответственности. Одно дело – увеличить рост человека: в основном это косметический вопрос и даже если я нервничаю, от этого мало что зависит. Нет, медицинская проблема, которая заставляет меня дергаться по-настоящему, – это фертильность. Вот вопрос, который возникает у всех родителей, дети которых отличаются от других; неважно, говорят они об этом или нет. Представьте, что вы обнаружили, что отсутствие социальных навыков не является стопроцентной гарантией контроля рождаемости. Если ваш ребенок, которого вы считали полностью неспособным найти партнера, находит его, хотя не понимает, что не способен в полной мере воспитать другое человеческое существо.

Очень трудно высказать все это вслух. Я не хочу, чтобы у Гаса были дети.

По крайней мере, я вполне в этом уверена. Неужели не хочу?

Если бы я должна была решать, видя перед собой того несведущего мальчика, которого я вижу сейчас, это было бы легко: Гасу не стоит становиться отцом. Не только потому, что он все еще не до конца понял, откуда берутся дети, но и потому, что солипсизм, который составляет самую суть аутизма, делает его неспособным понять желания и нужды другого человека, отличные от его собственных, не говоря о том, что чужие желания и нужды могут быть важнее. Гас даже не может до конца принять тот факт, что его любимые люди существовали до него. Долгое время он считал, что я родилась в 2001 году – в год его рождения. В каком-то смысле я родилась тогда – в качестве матери, – но я совершенно уверена, что он не это имел в виду.

Никто не хочет представлять своего ребенка в таких интимных подробностях, но, когда я думаю о Гасе в сексуальных отношениях, в моей голове обычно звучит музыка из шоу Бенни Хилла. А на фоне этой музыки ничего хорошо не заканчивается.