Возможно, я сильно ошибаюсь в своем видении проблемы аутизма и взгляды мои будут меняться, а в чем-то они поменялись даже в процессе написания этой книги. Но чтобы понять это, мне необходимо озвучить свои представления и получить обратную связь. Иначе невозможно.
«Подсудимый! — говорит судья. — Объявляю вам наше решение: Ганноверский суд в целях установления вашей личности и во избежание судебной ошибки предлагает вам повторить при свидетелях известный подвиг барона Мюнхгаузена — полет на Луну!.. Вам понятны условия экспертизы?
— Да, ваше превосходительство, — отвечает Мюнхгаузен. — Тем более что это уже и приговор.
— Вы еще имеете право отказаться.
— Нет, я согласен.
— Сын мой, это испытание очень опасно. Вы не хотите исповедаться? — спрашивает пастор.
— Нет! Я это делал всю жизнь, мне никто не верил.
— Прошу вас, облегчите свою душу…
— Это случилось само собой, пастор! У меня был друг — он меня предал, у меня была любимая — она отреклась. Я улетаю налегке…
— Прости меня, Карл! Я это сделала ради нашей любви! — защищается Марта.
— Наверное… Но я как-то перестал в нее верить. Помнишь, когда мы были у Архимеда, он сказал: „Любовь — это теорема, которую надо каждый день доказывать!“ Скажи мне что-нибудь на прощанье!
— Что?
— Подумай. Всегда найдется что-то важное для такой минуты…
— Я буду ждать тебя…
— Нет, нет, не то…
— Я очень люблю тебя!
— Не то!
— Карл! — не выдержав, кричит Марта. — Они положили сырой порох!
— Мерзавка! Убийца! — кричит баронесса.
— Что вы наделали, Марта! — недоумевает пастор.
— Отстаньте от нее!.. Молодец, Марта!.. Пусть завидуют!.. У кого еще есть такая женщина?! — говорит Мюнхгаузен и обращается к Рамкопфу: — Как это понять, господин Рамкопф? За такие шуточки на фронте вешали!
— Подсудимый, ведите себя…
— Я веду себя достойно, ваше превосходительство! Чего не скажешь о судьях! Впрочем, я и не надеялся на вашу честность… — говорит барон и спрашивает у Томаса: — Томас, ты принес то, что я просил?
— Да, господин барон! — отвечает он и протягивает узел.
— Вот этот сухой, проверенный… — достав из узелка бочонок с порохом, говорит барон. — От такого — целый полк взлетит в небо!
— Ну, как знаете!.. Если вы столь безрассудны… Фельдфебель, перезарядите пушку! — командует судья.
— Прощайте, господа! Сейчас я улечу, вам недолго осталось ждать. Мы вряд ли увидимся. Когда я вернусь, вас уже не будет. Дело в том, что на небе и на земле время летит не одинаково. Там — мгновенье, здесь проходят века. Все относительно. Впрочем, это долго объяснять… Прощайте! Черт возьми, как надоело умирать…
В это время вбегает бургомистр в руках у него мундир, парик Мюнхгаузена и депеша.
— Остановитесь, барон! — кричит он. — Господа! Его величество признал в подсудимом барона Мюнхгаузена! Читайте! Карл, дайте я вас обниму!
— Действительно! „…Приказываю считать Мюнхгаузеном…“ Как же мы сразу не догадались?!
— Одевайтесь, одевайтесь, барон! Вас ждет внизу карета. Город с восторгом встретит своего героя!
— Это — он! Карл, я узнаю тебя! — закричала баронесса, словно впервые увидела его. — Фео, что ты стоишь? Разве не видишь? Это твой отец!
— Па-па! Я узнал вас! — закричал Фео, падая на колени. — Я восхищен вами!
— Фео! Вы честный юноша. Вы искренне любите и искренне ненавидите, но не делайте этого слишком часто! — шепчет бургомистр, оттаскивая его от барона.
— Господи! Ты совершил чудо! — в свою очередь, реагирует пастор на изменившиеся обстоятельства.
— Поздравляю вас, барон! — говорит Рампкоф.
— С чем?
— С успешным возвращением с Луны.
— Я не был на Луне.
— Как это — не был, когда есть решение, что был?.. Сейчас прозвучит залп, его услышат в городе… Это значит: вы слетали и вернулись… Завтра об этом сообщат газеты. Да мы все свидетели.
— Это неправда, — вмешивается Марта.
— Боже, какой примитив! Нет, сударыня, на этот раз я не уступлю, — говорит баронесса. — Если у вас не хватает воображения, то соображать надо. Мой муж летал! Летал!
— Не усложняйте, господа, не усложняйте, — пытается закончить ситуацию судья. — Залп немедленно!
— Вот и все! Виват Мюнхгаузену! — кричат все. — Виват! Виват! Виват!
— Прекратите!.. Господи, как вы мне надоели!.. Поймите же, что Мюнхгаузен славен не тем, что летал или не летал, а тем, что не врет. Я не был на Луне. Я только туда направляюсь. А раз вы помешали мне улететь, придется идти пешком. Вот по этой лунной дорожке. Это труднее! На это уйдет целая жизнь, но придется… Марта, ты готова?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу