Вячеслав Киктенко - Паломник. Беседа-путеводитель по Святой Земле

Все эти отношения между земным и небесным, между людьми и богами необходимо представить нам, отделенным от атмосферы тех лет веками гуманизма, корни которого тянутся именно оттуда, из тех времен. Представить надо и характер отношений между людьми, основной закон которых звучал кратко и мощно, абсолютно непререкаемо:

«Око за око, зуб за зуб». И если мы хоть отчасти представим себе эту полуязыческую давильню, нам уже чуть-чуть легче будет понять все дальнейшее, случившееся на этой земле две тысячи лет назад.

Но для начала возьмем и попристальнее рассмотрим один лишь поворот в евангельской, а затем и в общечеловеческой истории. Один, но неслыханный по тем временам, трудно представимый сейчас, а тогда вообще немыслимый. На этом самом моменте, на этой нечеловеческой странности, если нам удастся ее осознать как высшую человечность, мы и сосредоточим наше дальнейшее продвижение по местам странствия Господня. Возьмем в основу странствия лишь одну грань Его Явления, но какую! Эта самая грань и высветила для меня очень многое в той истории, которая уже не история, не время, а вечность – Христианство. Кажется, что все уже давно рассказано и усвоено в той истории…

Не все, не все! Я дерзаю утверждать это потому, что сам подобным образом заблуждался. Здесь, на Святой Земле, среди диких скал иудейской пустыни, в долинах Хеврона, среди неотесанных громад Храма Господня (и по сей день внутри его лежат глыбы камня для будущих каменотесов), среди подлинных, неприукрашенных искусным зодчим глыб это ощущается уже немного по-другому. Во всяком случае, я так ощутил, и попробую передать свои чувства и мысли перед нашим дальнейшим странствием.

Итак, что же, собственно, произошло? А произошло то, чего древние иудеи ожидали здесь очень давно – ожидали они Мессию, по словам ветхозаветных пророков, избавителя народа. Избавителя от римского и прочего ига. Причем Избавитель этот должен был происходить обязательно из рода Давида.

Много дано примет этого Избавителя в древних текстах, так много, что ко времени Его Прихода образовались уже целые касты «специалистов» по опознанию Его. И Он пришел, Избавитель из рода Давида, и въехал в Иерусалим на молодом осле (в точности по Писанию), и встретили Его осанной, и устилали дорогу Его весенними цветами и ветками. Только пришел, как выяснилось чуть позже, не совсем Тот, кого здесь ожидали, пришел не избавитель израильского народа от земного плена, а Искупитель всего человечества. В том, что пришел не воин, наподобие Иуды Маккавея, способный возглавить восстание, а Некто совершенно иной, несмотря на пугающую схожесть с предписанным, разобра-

лись, надо отдать должное иудейским вождям, довольно быстро.

Да, Ему не поверили многие. Можно понять законников, фарисеев, уже давно ревностно относившихся к Его словам и деяниям, – они видели в Нем чужака. Но вот как понять тех, кого Он считал Своими братьями и сестрами, как понять простых рыбарей, мытарей, всех обездоленных, кому Он протянул руку, исцелил, и они шли за Ним?

Шли и сомневались…

Даже любимые ученики, первые Апостолы время от времени задавали Ему наивный,

на наш теперешний взгляд, вопрос – Ты ли это, Равви? В самом ли деле это Ты?..

Понять их теперь, по прошествии двух тысячелетий, действительно трудно – ведь Он столько чудес совершил на их глазах (вынужден был совершать, дабы убедить маловеров), – Он и бурю усмирял, и хлебы преумножал, и мертвых воскрешал, а они сомневались и сомневались…

Но попробуем понять тех, ошеломленных Его Явлением людей, не имеющих еще за плечами великого Христианского опыта и Предания, не лицезревших еще великолепных Его церквей, икон, книг. Попробуем их понять, не осуждая, а сочувствуя и снисходя к их недоумению.

Давайте попробуем так – мысленно перенесем то, что случилось тогда, в наше с вами время. И поговорим не возвышенным слогом, а обычным современным языком, может быть, это нагляднее покажет нам ту чрезвычайность, умонепостигаемость Явления.

Итак, в некоем рыбацком захолустье появляется Человек. Он идет по берегу моря, где

рыбаки разбирают сети и снасти. Никому не знакомый Человек останавливается и начинает говорить. Он говорит им такое, что никак не укладывается в сознание простых, работящих людей, привыкших изо дня в день биться за жизнь, за пищу для себя и своей семьи. Они хлопочут над сетями, а Он говорит им – бросьте, пустое это. Пойдемте со Мной, будете уловлять человеков, а не рыб. И вовсе не будете думать о хлебе насущном.