Сейид Наср - Молодой мусульманин в современном мире

Саади являлся преимущественно поэтом-проповедником и нравоучителем, а Хафиз, крупнейший иранский поэт, был не только знатоком Корана и шариата, но и величайшим певцом духовности и любви к Богу. Под пером этих двух поэтов персидский язык достиг вершины своего литературного совершенства, повлияв на поэзию и литературу многих других народов. Так, турецкая литература подверглась значительному влиянию персидского языка, с которым находилась в постоянном контакте. В течение нескольких веков крупные писатели Османской империи владели персидским языком, а многие из первых турецких поэтов создавали свои произведения по модели старого персидского стихосложения, хотя и на турецком языке. Но затем турецкие поэты все больше и больше стали склоняться к использованию своего языка. С появлением таких известных личностей, как Ахмед Йасави, основатель ордена Йасавие, и Юнус Эмре, самый выдающийся турецкий поэт, стихи которого среди турков пользуются популярностью до сих пор, появилась значительная турецкая литературная традиция.

Можно много говорить о языках и литературах других мусульманских народов, но у нас такой возможности нет. На полуострове Индостан дух Ислама открыто проявился в синдхском, пенджабском, кашмирском, гуджаратском и бенгальском языках. На них создана богатая литература, которая находилась под влиянием персидского языка, а, следовательно, и живого исламского учения. Понятно, что на ней также лежит печать исламских особенностей.

С 8 века хиджры на полуострове Индостан началось формирование языка урду, который представляет собой смешение санскрита и персидского языка, с использованием ряда заимствованных тюркских слов. Урду в течение последующих столетий все больше и больше исламизировался, став в 13–14 веках лунной хиджры одним из основных исламских языков, на котором создано множество поэтических и прозаических произведений. Случилось так, что после того, как англичане вытеснили персидский язык из Индостана, урду превратился в язык мусульманской культуры этого региона. В настоящее время мусульмане, говорящие на урду и понимающие его, находятся по численности на втором месте после говорящих на арабском языке, языке Корана.

То же мы видим и в Африке. По мере распространения Ислама местные языки постепенно приняли форму и дух арабской (но не персидской) литературы. В Африке влияние персидского языка было незначительным, а арабского – огромным. В прошлые века становление устойчивой литературной мусульманской традиции в Черной Африке стало заметно как на Западе этого континента, где создавалась относительно большая литература на берберском, на хауса, фула и других западно-африканских языках, так и на Востоке, где языками литературы стали сомалийский, амхарский и, конечно же, суахили, самый распространенный из восточно-африканских языков. Часть этой литературы осталась в устной форме и только в недалеком прошлом обрела письменность на латинской основе, в то время как другие литературы пользовались арабской письменностью и получили значительное развитие. Как бы то ни было, литература африканских мусульман – как устная, так и письменная – стала еще одной важной частью исламской литературы. Она, как и другие ответвления исламской письменной традиции, несет на себе отпечаток духа и формы Корана и арабской письменности, но при этом отражает особенности жизни мусульман именно Африканского континента.

В мусульманских землях Восточной Азии наблюдается та же картина. Персидская и арабская литература 7–10 века лунной хиджры значительно повлияла на литературу малайских этносов. Вследствие этого влияния известные литературные деятели региона (Хамза Фансури, Суматрани, Ранири и др.) создавали произведения на малайском языке на основе сказаний о жизни Пророка Ислама (С) или на основе суфийских произведений Джами и – до него – Газали.

Кроме того, на малайский язык были переведены многие основные тексты персидской и арабской религиозно-мистической литературы.

Даже у китайских мусульман сформировалась значительная традиция исламской литературы, в которой находим прямые ссылки и аллюзии на учение Корана и события начальной исламской истории. В то же время совершенно очевидно, что эта литература принадлежит китайской языковой и культурной среде; в ней используются образы и литературные жанры, присущие традиционной китайской литературе. Другие формы и школы исламской литературы существуют в различных тюркских языках Средней Азии и в других африканских языках, но здесь невозможно рассказать обо всех этих языках. Следует осознать только то, что ислам за 14 веков своего существования в мире породил особый раздел поэтической и прозаической литературы, имеющий отличительные исламские особенности и несущий в себе дух и содержание Корана и хадисов.