Дмитрий Щедровицкий - Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево

Они говорят ему: как же Моисей заповедал давать разводное письмо и разводиться с нею?

Он говорит им: Моисей по жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так… (Матф. 19, 7–8)

Истинный смысл сказанного в том, что грешный и впавший в «жестокосердие» человек очень часто не может найти (да и не ищет) ту женщину, которая ему действительно предназначена свыше, а вступает в брак легкомысленно, руководствуясь иными, например чисто материальными, соображениями. Но можно ли сказать, что вступивших в подобный брак «сочетал Бог»?! Как раз таким-то «жестокосердным» людям, дабы они не жили во вражде, дозволен развод. Употребленное в Евангелии греческое слово σκληροκαρδια <���склерокарди́а> – «отвердение [или: „ожесточение“] сердца» – указывает на то состояние человека после грехопадения, о котором говорил Иезекииль, противопоставляя «сердце каменное» – «сердцу плотяному»:

И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное.

Вложу внутрь вас Дух Мой и сделаю то, что вы будете ходить в заповедях Моих и уставы Мои будете соблюдать и выполнять. (Иез. 36, 26–27)

Речь у Иезекииля идет о таком очищении «каменного» сердца Духом Божьим, что оно становится «плотяным», т. е. способным жить истинно духовной жизнью, отзываясь на каждое движение Духа и повинуясь Ему (в Торе это называется «обрезанием сердца» – Втор. 30, 6). Избавившись от жестокосердия, человек получает возможность всегда, в том числе и при вступлении в брак, совершать верный выбор. Тогда и закон о разводе становится излишним…

Продолжением темы семейной жизни служат следующие слова:

Если кто взял жену недавно, то пусть не идет на войну, и ничего не должно возлагать на него; пусть он остается свободен в доме своем в продолжение одного года и увеселяет жену свою, которую взял. (Втор. 24, 5)

Здесь Закон приспособляется к чувствам людей, которым для упрочения брака требуется определенное время совместной жизни, «взаимной адаптации». Кроме того, здесь видна забота о потомстве, которое может появиться в течение года, а также попечение о судьбе рода: женившись, человек должен стремиться родить детей, дабы в случае гибели на войне не остаться бездетным.

…Дальнейшие предписания охватывают самые разные стороны жизни. Одно из них гласит:

Никто не должен брать в залог верхнего и нижнего жернова, ибо таковой берет в залог душу. (Втор. 24, 6)

Это – призыв к «очеловечиванию» экономических отношений: заимодавец не должен даже на время лишать должника жизненно необходимых вещей (в качестве примера приведена ручная мельница, состоящая из двух камней – верхнего и нижнего; лишившись ее, должник не сможет даже растереть полученное зерно и прокормиться). Подчеркнем, что речь идет о бескорыстном одалживании (хотя и под залог): брать с ближнего рост Тора категорически запрещает (Исх. 22, 25; Лев. 25, 35–37; Втор. 23, 19–20). И вообще Закон санкционирует только такие экономические отношения, которые основаны на милосердии. Он противостоит обезличиванию, «расчеловечиванию» общественных взаимосвязей.

«Берет в залог душу» – значит лишает жизненно необходимого. Но по какой же причине душа (נפש <���не́феш>) сравнивается с ручной мельницей? В оригинале сказано о запрете брать в залог רחים ורכב <���рэха́йим ва-ра́хев> – буквально «два жернова и/или движущийся [верхний] жернов». Слово רחים <���рэха́йим>, «два жернова», – одного корня с глаголом, означающим «веять», «размахивать». Отсюда רוח <���ру́ах> – «дух»: так именуется уровень души, на котором находятся волевые способности человека. А словом רכב <���ре́хев> обозначается не только «движущийся [верхний] жернов», но и «колесница». Вот почему духовная сущность «руах», пользующаяся телом как своей «колесницей», сравнивается с ручной мельницей: она призвана перерабатывать («перетирать») впечатления от внешнего мира («зерно»), извлекая из них более тонкую, духовную субстанцию («муку»).

Но ведь у человека один дух! Почему же здесь употреблена форма двойственного числа – «рэхайим»? Это сделано для напоминания заимодавцу, что при встрече его с должником присутствует не только дух человеческий, но и Дух Божий, всевидящий и судящий:

Бедный и лихоимец встречаются друг с другом; но свет глазам того и другого дает Господь. (Прит. 29, 13)

Тема отношений между заимодавцем и должником развивается и далее: запрещается не только брать в залог жизненно важные вещи, но и заходить в дом должника, чтобы выбрать залог. Должник сам должен решить, с чем считает возможным на время расстаться. Кроме того, богатый обязан проявлять к бедному уважение, ни на миг не ощущая себя хозяином в его доме: