Дмитрий Щедровицкий - Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево

Праведник-страдалец Иов, не знавший за собой никакой вины, долго умолял Бога открыть ему, за что он так тяжко наказан. Иов не мог согласиться ни с какими предположениями и укорами друзей, пытавшихся его «вразумить». Когда же Сам Создатель открылся ему и нечто возвестил, Иов тотчас «отрекся и раскаялся в прахе и пепле» (Иов. 42, 6). В чем же раскаялся Иов? И какую истину возвестил ему Всевышний? —

Где путь к жилищу света и где место тьмы?

Ты, конечно, доходил до границ ее и знаешь стези к дому ее.

Ты знаешь это, потому что ты был уже тогда рожден, и число дней твоих очень велико. (Иов. 38, 19–21)

Иов услышал из уст Самого Бога, что он некогда «доходил до границ тьмы» (т. е. совершил грех, уподобляемый в Писании тьме – ср. Римл. 13, 12). Но произошло это не в данной жизни, а в прежнем, притом весьма давнем, рождении. Мученик, ранее представлявший себе воздаяние только в узких рамках нынешней жизни, вдруг узнал, что «число дней его очень велико», что он был рожден «уже тогда» – в эпоху весьма отдаленную…

Попутно заметим, что сама возможность повторного рождения после смерти содержится уже в словах, произнесенных Иовом ранее: «…наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь туда» (Иов. 1, 21). Слово «туда» (в Синодальном переводе оно отсутствует) указывает на «чрево матери», т. е. на повторное рождение. Но, по всей видимости, первоначальные взгляды Иова не предполагали идеи воздаяния в последующей жизни за грехи предыдущей: об этом Господь как раз и сообщил Иову в особом откровении.

…Мы привели ряд свидетельств Писания, чтобы пояснить слова Моисея: «…не с отцами нашими поставил Господь завет сей, но с нами, которые здесь сегодня все живы» (Втор. 5, 3). В оригинале данного стиха содержится указательное местоимение אלה <���э́ле> – «эти»: Моисей произнес его, указывая на присутствующих и отождествляя их с теми, кто стоял у горы Синай.

Лицом к лицу говорил Господь с вами на горе из среды огня;

Я же стоял между Господом и между вами в то время, дабы пересказывать вам слово Господа, ибо вы боялись огня и не восходили на гору. Он тогда сказал… (Втор. 5, 4–5)

Приведенные слова подтверждают, что пророк обращается к тем, с кем Бог непосредственно заключал завет. Надо заметить, что выражения «с вами», «между вами», «вам», «вы» не могут относиться к тем, кто в момент заключения Синайского завета еще не вышел из детского возраста: ведь несовершеннолетние неправомочны заключать завет!

…И за этим следует вторичное изложение Десяти Заповедей, причем некоторые их детали не совпадают со сказанным в Исх. 20. Есть исследователи, которые на основании данного факта ставят под сомнение аутентичность Декалога в одной из версий (или даже в обеих). Однако их доводы опровергаются одним простым соображением: ведь в Исх. 20 приведены слова Самого Господа; здесь же Моисей передает народу содержание уже известных заповедей, приспосабливая его к текущим нуждам Израиля.

Перечислим основные «несовпадения» двух вариантов Десятисловия.

Четвертая Заповедь звучит несколько различно в Исх. 20, 8: «Помни [זכור <���захо́р> ] день субботний…» и во Втор. 5, 12: «Наблюдай [שמור <���шамо́р> – буквально «храни»] день субботний…»

Обратим внимание на взаимодополняемость этих указаний. Всевышний повелел «помнить» всегда, в том числе и в будни, заповедь о Субботе. Моисей же призвал народ тщательно остерегаться нарушения данной заповеди – «хранить» Субботу.

В тексте той же заповеди во Втор. 5, 12 имеется добавление: «…как заповедал тебе Господь, Бог твой…» Уже само оно свидетельствует о вторичности текста Декалога во Второзаконии: Моисей ссылается на то, что уже было заповедано ранее.

Кроме того, в текст этой заповеди внесены следующие дополнения: во-первых, разъясняется, какие именно домашние животные не должны работать в седьмой день («ни вол твой, ни осел твой, ни всякий скот твой» – ст. 14). Данное разъяснение необходимо, поскольку именно вол и осел, в отличие от остального домашнего скота, – животные рабочие, и их труд вскоре будет широко использоваться евреями в Святой земле. Во-вторых, добавлены слова: «…чтобы отдохнул раб твой и раба твоя, как и ты…» (ст. 14). Этим добавлением братское отношение к работникам вводится в число основных заповедей: включенное в Десятисловие, оно лучше запечатлится в сознании народа. В-третьих, слова о сотворении мира в Шесть Дней и о покое в Седьмой заменены напоминанием об исходе: