Олег Большаков - Рождение и развитие ислама и мусульманской империи (VII-VIII вв.)

Кроме замены покрывала Ка‘бы, чем символически стиралась память о прежней династии, ал-Махди освободил от нее и кафедру проповедника в мечети Медины, заменив на ней не только украшения, но и гвозди, забитые в нее во время ремонта при Му‘авии ибн Абу Суфйане.

Из Медины он увез с собой 500 потомков ансаров, сделав их своей охраной, и установив им жалование, и наделив поместьями. В этом явно прослеживается желание создать параллель с Пророком, помощниками которого были предки этих людей.

Совершив паломничество в 778 г., ал-Махди посмотрел на дороги от Куфы до Мекки иыми глазами и распорядился благоустроить их: построить новые постоялые дворы, цистерны, водоемы и вырыть новые колодцы. Благоустройству подверглась и другая дорога паломников от Сирии до Мекки. Заодно он обратил внимание и на оборудование мечетей. Во-первых, он приказал удалить из пятничных мечетей максуры, огороженные места для халифа и амиров, которые должны были предохранять их от покушений, установленные после покушения на Му‘авию. Во-вторых, было приказано, чтобы высота мимбаров во всех пятничных мечетях не превосходила высоты мимбара Пророка в мечети Медины.

Вместе с Халифатом ал-Махди получил от отца в наследство бесконечную и безрезультатную борьбу с Византией, начавшуюся еще при Умаре ибн ал-Хаттабе. Почти ежегодно ранней весной начиналась подготовка к летнему походу на Византию. Иногда арабским полководцам удавалось прорваться внутрь Малой Азии и даже, как в 717 г, осадить Константинополь, но, несмотря на это, граница между Халифатом и Византией в течение полутора столетий оставалась почти неизменной. По существу, все сводилось к более или менее удачным набегам, приносившим добычу и пленных, продававшихся в рабство.

В первые годы правления ал-Махди на границе не было серьезных столкновений, но в 162/776–77 г. византийцы атаковали пограничную крепость ал-Хадасу и разрушили стену. В ответ последовало наступление арабов в районе Калекалы (Арзрум), где были захвачены две крепости. Главный же удар нанесло тридцатитысячное войско ал-Хасана ибн Кахтабы, проникшего вглубь полуострова, до Анкары и Дорилеи. После успеха ал-Хасана ал-Махди начале 780 г. решил организовать поход на Византию с еще большими силами, и в конце февраля этого года остановился лагерем в дне пути северо-западнее Багдада и начал собирать войска. Возглавить этот многообещающий поход ал-Махди доверил своему сыну Харуну. Командование таким важным предприятием, естественно, повышало бы авторитет наследника престола, если бы не возраст командующего – ему только-только исполнилось 14 лет, и естественнее, казалось бы, поручить командование старшему брату, Мусе ал-Хади, которому все-таки было уже 17 лет и который был первым в порядке очереди на наследование. Но логика была здесь ни причем.

Муса и Харун были сыновьями одной матери, бывшей невольницы Хайзуран (по-персидски «Тростинка»), женщины энергичной, приобретшей большое влияние во дворце. Своего первенца она не любила и отдавала предпочтение Харуну. Муса был не очень приятным человеком. С одной стороны, его характеризовали как человека сильного, храброго, любителя литературы и щедрого, с другой – отмечали его жестокое сердце и скверный характер; видимо, отношение к нему матери и повлияло на предпочтение, оказанное Харуну.

Реальными руководителями похода стали два самых влиятельных человека в окружении ал-Махди – хаджиб ар-Раби и Йахиа ибн Халид ал-Бармаки. Именно Йахйа руководил всеми делами юного наследника: финансами, армией, ведал его канцелярией, в чем ему помогали два брата.

Странно, но о таком важном мероприятии арабские историки сохранили очень мало сведений. Не сообщается ни о размерах войска, ни о времени похода, не называется ни один из пунктов, который был бы завоеван, говорится лишь об их успехах и большой добыче. Возникает даже сомнение – был ли вообще поход в 163/780 г., не было ли это отражением другого более позднего события.

Ал-Махди не только поставил двух своих надежных советников опекать Харуна, но и сам сопровождал войско до границы с Византией. Но остается неясным, следовал ли ал-Махди за войском Харуна или, наоборот, шел впереди, обеспечивая подготовку пути, так как сообщается, что халиф разгневался на наместника Мосула и ал-Джазиры за то, что тот не подготовил дороги и мосты на его пути и места стоянок, и хотел казнить его.

Проводив войско сына, ал-Махди направился в Палестину и посетил Иерусалим, где к нему пришло известие о гибели ал-Муканны вместе с вещественным доказательством – головой мятежника. Появление ал-Махди в Палестине заставило византийцев серьезно подготовиться к возможному вторжению арабов, и, когда весной 781 г. Абдалкадир ибн Абдалхамид вторгся на византийскую территорию около ал-Хадаса, его встретило внушительное войско, насчитывавшее будто бы около 90000 воинов, в том числе и армянскую тяжелую конницу. Абдалкадир не стал даже вступать в бой и отступил. Ал-Махди был взбешен и хотел отрубить ему голову, но за него заступились – Абдалкадир был все-таки праправнуком ал-Хаттаба, отца халифа Умара, и ал-Махди ограничился его арестом.