епископ Арсений Уральский - Книга об Антихристе и о прочих действах иже при нем быти хотящих

Убо якоже рехом, яко святии будущая и дальняя зрят, аки близ сущая, или паче аки настоящая: и не точию аки настоящая, но аки бы уже прошедшая. Понеже что для нас кажется будущим, то в Божием предведении и определении есть яко прошедшее. Сего ради и пророцы начасте будущия вещи именем времене прошедшаго нарицают. Сице Давыд о Христе глаголет: «Векую шаташася языцы и людие поучишася тщетным, предсташа царие земстии и князи собрашася вкупе, на Господа и на Христа Его» (псалом 2). Тогда не у бо сия быша. И инде глаголет: «Сего ради помаза тя Боже Бог Твой елеом радости паче причастник Твоих» (псалом 44, 8). Сие же не бысть тогда, егда сице речеся. «Егда бо бысть плоть Слово (пишет Иоанн Дамаскин), тогда именоватися глаголет Христа Исуса, ионеже помазася елеем радости, сиречь духом от Бога Отца. Ведательно, яко многащи употребляет божественное писание прошедшаго времене вместо будущаго, яко по сих на земли явися и с человеки поживе. Не у бо явися, ниже поживе Бог с человеки, егда сия глаголахуся. И на реце вавилонстей, тамо седохом и плакахом, не у бо сия быша» (книга 4, гл. 6).

И якоже убо сии вышереченнии святии отцы к сим же и прочий, паче же и пророцы и апостоли глаголют. Яко близ день Господень, и яко конец пришел есть, и настоит судище страшное, и прочая. Зряху бо они, якоже речеся, будущая аки настоящая. Тако и Иоанн Богослов глаголет: «Дети, последняя година, и последний час есть». Аще же бы тогда уже во время пророков и апостолов конец пришел есть, и беяше последняя година и последний час, и настояло судище страшное, то что бы было доселе? И како продолжися оттоле и даже доныне мирское стояние и век человеческий: и не бысть разрушения и кончины и втораго пришествия Христова даже и до днесь? Темже отсюду познаваем, якоже святии пророцы и апостоли, тако и сей, рекше Иоанн Богослов, зря будущая яко настоящая, и дальняя яко близ сущая, и оттоле даже до скончания мира все настоящее житие вменяет, аки едино лето, или аки един час, противу неисчетной безконечности жизни будущия, тако рек: зане же един день пред Господем, яко тысяща лет, и тысяща лет яко день един. Темже и святый Иоанн Златоустый все житие настоящее за едино мгновение полагает (нравоучение 9-е на 1-е послание к Коринфом и нравоучение 2-е на послание к филиписеом). Подобно и прочий святии о краткости жития сего и приближения кончины и втораго пришествия Христова глаголют. Однако видится, яко не с тем, аки бы толь кратко житие се, или аки бы тогда уже приближися скончание мира и второе пришествие Христово, но противу жизни будущаго века толь кратко житие се, егоже они за ничто вменивше, а будущее житие и второе Христово пришествие всегда пред очима аки близ имуще, тако глаголют, якоже выше речеся. И се есть сказание первое о последней године и о последнем времени и часе.

Другое же сказание сицево есть: егда святии апостоли глаголют «дети, последняя година» и паки, егда прииде кончина летом, и прочая подобная сим, то от сих ясно показуется, яко и тогда при воплощении Христове и при апостолех уже бе последняя година, или лето, сиречь последнее время. Темже егда убо услышим глагол о последнем времени настоящих ныне лет, то не подобает помышляти определенное некое время, кончину мира сего являющее: но разумети достоит о времени неопределенном, понеже сугубо разумение имать время последнее. Есть убо время последнее определенное, егоже предел всем есть известен, яко всякое лето, всякий месяц, всякий день и час определены суть времена и кончина их. Ино же есть время последнее неопределенное, егоже кончины ведати невозможно. Тако егда видим человека состаревшася, глаголем, яко человеку сему последнее уже время: аще же и вемы, яко последнее, обаче неопределенное, ибо не знаем известно, когда той состаревшийся скончается. Тако подобает разумети и о последнем времени мира сего. От рожества убо Христова, и от времен святых апостол наста последнее время, но та кончина и последнее время отнюд неопределенно. Сего ради весь век мира сего, от начатка его и даже до скончания, изобразуется от любомудрых веком жития единаго человека. Понеже человек в божественном писании нарицается мир вторый и мир малый, зане вся в нем обретаются та, яже имать мир великий. Сей же мир малый, сиречь человек, имеет три степени: юность, мужество и старость. Тако и великий сей мир имеет три степени, яже суть три закона. Первый закон естественный, от Адама даже до Моисея, и се есть юность мира. Вторый закон Моисеов от Моисея даже до Христа: и се есть мужество мира. Третий закон евангельский, сиречь новая благодать: и се есть мира старость, и последняя година, о ней же рече святый Иоанн Богослов: «Дети, последняя година есть» (о трех законах зри в Благовестнике, от Луки зачало 70, л. 141).