Джон Бартон - История Библии. Где и как появились библейские тексты, зачем они были написаны и какую сыграли роль в мировой истории и культуре [litres]

Здесь мы видим явное деление на три части, тесно связанное со свидетельством о том, как на самом деле использовались новозаветные тексты, согласно предположениям Штульхофера. Да, конечно, Евсевий не полностью уверен, в какую из категорий отнести ряд книг: Книга Откровения может быть канонической или «подложной», хотя ее, безусловно, нельзя зачислять в третью категорию «еретических» книг, читать которые недопустимо вовсе [5]. Искусство той эпохи тоже способно подтвердить, что уже тогда были известны книги, которые со временем перестали считать каноническими. В Риме, на саркофаге Юния Басса (359), показан ряд библейских сцен – жертвоприношение Исаака; Христос перед Пилатом; Адам и Ева со змием; Иов на гноище – но есть и другие, на которых апостола Павла ведут на казнь и апостол Петр изводит воду из камня, подобно Моисею: эти сюжеты исходят из книг, в поздней Церкви уже не считавшихся каноническими [6].

Есть один важный список, который, возможно, позволит установить для окончательной канонизации Нового Завета очень раннюю дату: так называемый Мураториев канон. Это фрагмент манускрипта, который нашел в миланской Амвросианской библиотеке Людовико Муратори (1672–1750). Общее мнение склоняется к тому, что это латинский перевод с греческого оригинала; впрочем, до конца мы в этом не уверены. Текст звучит так:

…при которых он тем не менее присутствовал и потому поместил [их в свое повествование]. Третья книга Евангелия – та, что от Луки. Лука, известный врач, после Вознесения Христова, когда Павел взял его с собой как одного из ревнителей закона, написал его от своего имени, в соответствии с общей верой. И все же сам он не видел Господа во плоти; и поэтому, поскольку он имел возможность удостовериться в происшедшем, он начинает свое повествование с рождества Иоанна [Крестителя]. Четвертое Евангелие принадлежит Иоанну, [одному] из учеников. […] Кроме того, деяния всех апостолов записаны в одной книге. […] Что касается посланий Павла, они сами объясняют всем, кто хочет понять, откуда они, кому принадлежат, где написаны или по какому поводу направлены. Во-первых, к Коринфянам, запрещающее их еретический раскол; следующее к Галатам, против обрезания; затем к Римлянам, где он подробно объяснил порядок (или схему) Священного Писания, а также то, что основа (или главная тема) их – Христос. Нам необходимо одно за другим их обсудить, поскольку благословенный апостол Павел сам, следуя примеру своего предшественника Иоанна, по именам обращается только к семи церквам в следующей последовательности: к Коринфянам первое, к Ефесянам второе, к Филиппийцам третье, к Колоссянам четвертое, к Галатам пятое, к Фессалоникийцам шестое, к Римлянам седьмое. Правда то, что еще раз писал к Коринфянам и Фессалоникийцам для увещания, но все же ясно видно, что есть одна Церковь, рассеянная по всей земле. Ибо Иоанн еще и в Апокалипсисе, хотя и пишет к семи церквам, тем не менее обращается ко всем. [Павел также написал] из расположения и любви одно к Филимону, одно к Титу и два к Тимофею; и все они признаны священными по оценке вселенской Церкви… […] Кроме этого еще и Послание Иуды и два вышеупомянутого (или носящие имя) Иоанна… Мы принимаем только Апокалипсис Иоанна и Петра, хотя некоторые из нас не желают, чтобы последний читался в церкви. Но Ерм написал «Пастыря» очень недавно, в наши дни, в городе Риме, в то время как Пий, его брат, занимал [епископскую] кафедру церкви в городе Риме. И поэтому его следовало бы читать; но его нельзя читать людям публично в церкви ни среди пророков, чье число полно, ни среди апостолов, так как написан после [их] времени… [7]

Как и Евсевий, автор Мураториева канона признает наличие центрального ядра, более-менее состоящего из книг, ныне присутствующих в Новом Завете. Потом, есть «область полутени» – ряд книг, которые необходимо обсудить, но в конце концов они в канон не допускаются: к таким относятся «Пастырь», текст очень почитаемый в ранней Церкви, и «Апокалипсис Петра» [8]. И, наконец, существует внешний круг книг: пусть даже некоторые их читают, но их надлежит отвергнуть как еретические. Итак, здесь у нас тот же самый паттерн из трех частей, что и у Евсевия.

Но вокруг датировки этого текста ведутся серьезные споры. Манускрипт не древний – он появился не раньше VII века, – но сам текст, безусловно, древнее. Часто полагают, что он восходит к очень ранним временам, ко II столетию, и возник даже раньше, чем началась эпоха Иринея: если это так, значит, новозаветный канон был установлен необычайно скоро, и в таком случае гораздо труднее понять и принять ряд моих заманчивых предположений, связанных с восприятием Нового Завета как Священного Писания. Впрочем, недавно привели доказательства того, что текст все же появился позднее – в IV веке, а это не столь далеко по времени от Евсевия и письма Афанасия Великого, так что лично мне это кажется намного более вероятным.