Чарльз Уильямс - Колдовство

Из всех судей, принимавших участие в салемских процессах, только судья Сьюэлл не удовлетворился тем, что всю вину свалили на мистера Пэрриса, дьявола и Божье провидение. Однажды во время службы в старой южной Церкви Бостона он встал перед всеми собравшимися и попросил огласить с кафедры некий документ. Пока его зачитывали, он оставался стоять. Это было его покаяние. Он признавал свою ошибку и свою вину; он просил прощения у Бога; он просил, чтобы церковь молилась за него, дабы отвратить гнев Божий от его страны, его семьи и от него самого. С тех пор каждый год он постился и молился во исполнение своего обета. Документ, зачитанный в церкви в тот день, не сохранился. Но осталось письмо, подписанное двенадцатью присяжными суда в Салеме. «Мы, чьи имена стоят под этим документом, будучи в 1692 году призваны в качестве присяжных суда в Салеме, рассматривали дела многих из тех, кто подозревался в колдовстве и причинении вреда разным людям. Мы признаем, что не могли ни понять, ни противостоять заблуждениям, насланным на нас злыми силами и князем мира сего. Из-за недостатка наших знаний и за неимением достоверной информации преобладала поспешность и небрежение в сборе доказательств. Если бы они были изучены тщательнее, то их явно недостало бы для столь серьезных обвинений. Помятуя Святое писание, а именно Второзаконие 147, мы боимся, что невольно вместе с другими стали причиной пролития невинной крови, которой Господь не простит. Тем самым мы выказываем всем (и в особенности выжившим страдальцам) наше глубокое сочувствие и скорбь по поводу наших ошибок, и заявляем, что мы были введены в заблуждение и ошиблись. Это несказанно огорчает нас, и поэтому мы смиренно просим прощения ради Христа за эту нашу ошибку; и молимся, чтобы Бог не вменял нам это в вину; а еще молимся о том, чтобы выжившие страдальцы не считали нас злоумышленниками, поскольку мы находились под властью всеобщего заблуждения, не имея опыта и будучи совершенно незнакомыми с вопросами подобного рода.

Мы искренне просим прощения у всех, кого мы обидели; и заявляем, что согласно нашим нынешним представлениям, никто из нас больше не вынесет таких ошибочных суждений на таких основаниях. Молим вас принять наши слова в качестве удовлетворения оскорбления, и чтобы вы благословили Господа за то, что дал нам эту землю.

Старшина присяжных Томас Фиск, а также Уильям Фиск, Теодор Перли, Джон Пибоди, Джон Бачило, Томас Фиск мл., Томас Перкинс, Сэмюэль Сайер, Джон Дейн, Эндрю Элиот, Джозеф Эвелит, Генри Херрик» 148.

Если бы не состав суда присяжных в Салеме (и не Верховный суд инквизиции в Испании), Божья Церковь вряд ли смогла бы выглядеть лучше, чем те злые силы, с которыми она сражалась. На протяжении последующего века истерия ведьмовских процессов практически сошла на нет, но это, скорее, заслуга растущего скептицизма, чем какого-нибудь благочестивого порыва. Но, учитывая место и время, раскаяние Салемских присяжных, оказавшихся на самом краю христианского мира, похоже, несет в себе настоящую благодать. Салем слишком долго вспоминали только в связи с ведьмами и казнями, а его следует помнить и как образец признания своих ошибок. Обращаясь памятью из нашего времени к этим присяжным и одному судье, можно подумать, что Господь снова узрел сатану, молнией павшего с небес.

Глава тринадцатая. Заключение

В конце семнадцатого века третьим заметным коддовским процессом стал суд над майором Вейром 149и его сестрой Джейн в Эдинбурге.

Томас Вейр возглавлял охрану Монтроза 150, когда того везли на казнь через толпу, и в последующие годы его считали очень заметным человеком в религиозной среде Эдинбурга. Поговаривали (без особых на то оснований), что «он притворялся, будто молится только в семьях, известных своей праведностью». Во всяком случае, к 1669 году это был суровый, набожный, весьма уважаемый 69-летний житель Эдинбурга. Ни у кого не возникало ни малейших сомнений в его репутации до тех пор, пока в начале 1670 года он сам не начал каяться в страшных грехах, на исповеди то и дело говорил о нечистой совести. Многим казалось, что он повредился в уме. В конце концов, главу пресвитерианской общины доставили в Эдинбург для освидетельствования врачами и допроса. Врачи, однако, признали его полностью вменяемым, а его слова о себе посчитали искренними. Да он и сам жаловался не на здоровье, а на больную совесть. Мэру Эдинбурга так и доложили. «Душа его, – говорили должностные лица, – охвачена страхом Божьим». В итоге Вейра арестовали вместе с сестрой Джейн. Во время ареста Джейн предупреждала офицеров, чтобы они ни в коем случае не допустили брата до его тернового посоха с «изогнутым навершием», который он получил от дьявола. Но Вейр не воспользовался посохом, потому что, по его словам, уповал на спасение земное и небесное. 9 апреля 1670 года брат и сестра предстали перед судом.