П Сладкопевцев - Древние палестинские обители и прославившие их святые подвижники

Знаменит и приснопамятен сам основатель Никопольской киновии преподобный Геласий [189] См.: Вершинский Д.С . Месяцеслов Православно-кафолической Церкви. СПб., 1856. С. 214 (далее – Вершинский . Месяцеслов); Достопамятные сказания. С. 56–62; Histoire ecclésiastique. Liv. 10. Ch. 9; Les vies des peres des déserts d̓Orient, avec leur doctrine spirituelle et leur discipline monastique / Par le R.P. Michel-Ange Marin. Paris, 1869. Liv. 7. Ch. 18 (далее – Les vies des peres des déserts d̓Orient). .

Неизвестно, откуда преподобный Геласий (память 31 декабря) был родом и где полагал он начало подвижничеству, известно только, что, подобно прочим отшельникам своего времени, жившим в уединенных кельях отдельно от других, и преподобный Геласий проводил пустынническую жизнь в окрестности Никополя, подвизаясь о Господе для своего нравственного преуспеяния. Когда же собрались около отшельника ревнители благочестия, явились ученики и подражатели его жизни, он устроил общежительную обитель, в которой завел рабочий скот и все хозяйственные принадлежности, так как обитель владела полями, ей пожертвованными. Высокой степени духовного совершенства достиг преподобный Геласий. Твердость в исповедании веры, духовная рассудительность, совершенное отречение от всего земного, свобода от чувственных пожеланий и страстей, спокойствие и благодушие в бедах и напастях – черты, резко отличавшие его от других подвижников. Преподобный Геласий исполнен был и благодатных даров. Слава о никопольском подвижнике далеко прошла по Святой Земле и даже за ее пределы; большое уважение приобрел он особенно среди простого народа. Неудивительно поэтому, что Феодосий, приверженец Евтихия, прибыв в Палестину, всеми силами старался склонить на свою сторону Геласия: сам являлся к нему в его обитель, вызывал в Иерусалим, когда самовольно занял патриарший престол, просил его, ласкал, грозил; только напрасны были все его усилия: великий старец твердо стоял на страже святой веры, пребыл верным Халкидонскому Собору и законному патриарху Ювеналию.

На какой высоте духовной жизни стоял преподобный Геласий, это показывают некоторые черты его нравственного характера и образа действий, сохранившиеся в «Достопамятных сказаниях о подвижничестве святых и блаженных отцов» [190] См. С. 56–62. . Представим здесь эти черты.

Прп. Геласий Палестинский

Имел он (преподобный Геласий), рассказывается в «Достопамятных сказаниях», книгу в коже, стоящую восемнадцать златниц, в которой написан был весь Ветхий и Новый Завет. Книга лежала в церкви, чтобы мог читать ее всякий желающий из братий. Один брат, странник, пришел посетить старца и, увидав книгу, покусился на нее. Он взял ее и ушел. Старец, хотя и узнал об этом, не погнался за братом, чтобы остановить его. Брат пришел в город и искал, кому бы продать книгу; и когда нашел человека, желавшего купить ее, то назначил ей цену в шестнадцать златниц. Желавший купить сказал брату: «Дай мне ее прежде, я узнаю об ней и тогда отдам тебе эту цену». Брат отдал книгу. Тот, взяв ее, принес к авве Геласию показать ему и сказал о цене, какую назначил продавец. Старец говорит ему: «Купи эту книгу; она хороша и стоит назначенной цены». Но покупавший, возвратясь, сказал продавцу иначе, а не так, как говорил старец. «Вот я, – сказал он, – показывал ее авве Геласию, и он сказал мне, что книга дорога, она не стоит назначенной цены». Брат, услышав это, спросил: «Ничего тебе еще не говорил старец?» – «Ничего», – отвечал тот. Тогда брат сказал: «Теперь уже не хочу продавать книгу». Мучимый совестью, он пошел к старцу, признался ему и просил его взять книгу назад, но старец не хотел взять. Тогда брат говорит ему: «Если ты не возьмешь ее, я не буду иметь покоя». Старец отвечал: «Если не можешь быть спокойным, то я беру книгу». Брат, получив назидание от поступка старца, жил с ним до самой кончины своей.

Один старец-монах, живший близ Никополя, после себя оставил авве Геласию келью с окружающим ее полем. Но родственник умершего старца пришел к некоему Вакате, знаменитому в Никополе, и просил его взять то поле, как бы долженствовавшее по законам к нему перейти. Вакат, как человек сильный, покушался самовольно отнять поле у аввы Геласия, но старец, не желая отдать монашеской кельи мирянину, не уступал. Вакат подстерег, когда рабочий скот аввы Геласия перевозил маслины с доставшегося ему поля, силою увез его, взял маслины в свой дом и едва, и то с бранью, отпустил скот с упряжью. Блаженный старец совсем не присвоил себе плодов, а только не уступал во владение поле по сказанной причине. Вакат, раздраженный против старца и побуждаемый другими нуждами, отправляется в Константинополь, путешествуя пешком. Проходя через Антиохию, где тогда сиял святой Симеон, как великое светило, Вакат услышал о делах его и, как христианин, пожелал видеть святого. Святой Симеон, увидев со столпа Ваката, только вошедшего в монастырь, спросил: «Откуда ты и куда идешь?» Вакат отвечает: «Я из Палестины и иду в Константинополь». – «А зачем?» – спросил св. Симеон. «По многим нуждам, – отвечал Вакат, – надеюсь по молитвам твоей святости возвратиться назад и припасть к святым стопам твоим». Св. Симеон отвечает ему: «Жалкий человек! Ты не хочешь признаться, что идешь против человека Божия; но не будет тебе счастья, и ты не увидишь более своего дома. Итак, если ты послушаешь моего совета, то поспеши отсюда к нему, раскайся пред ним, ежели только живым дойдешь до места». Вакат тотчас впал в горячку, а бывшие с ним положили его на носилки и поспешили, по слову св. Симеона, достигнуть страны своей, чтобы раскаяться пред аввою Геласием. Но пришед в Вирит [191] Ныне Бейрут. , Вакат скончался, не увидав дома своего, по предсказанию святого. Сын его, также Вакат по имени, по смерти своего отца об этом рассказывал многим людям, достойным веры.