П Сладкопевцев - Древние палестинские обители и прославившие их святые подвижники

Изображая высокое достоинство Святой Земли и Иерусалима, Евстохия говорит: «Говорят, что в этом городе, даже и на этом, что и теперь, месте, жил и умер Адам, и будто место, на котором распят Господь наш, потому именно и называется Лобным, что на нем зарыт был череп ветхого человека, так что струившейся со креста кровью второго Адама, то есть Христа, и были омыты грехи первого, лежавшего тут первозданного Адама, причем исполнилось слово апостола: встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос (Еф. 5:14). Долго перечислять, сколько пророков, сколько святых мужей произвел этот город. Вся религия наша имеет родину в этой стране и в этом городе… Начиная от вознесения Господня и до сего дня сколько епископов, сколько мучеников, сколько искуснейших в церковном учении мужей посещали Иерусалим! Им как бы недоставало чего-то в их благочестии, уме, добродетели, если бы не поклонялись Христу в тех местах, откуда распространился свет евангельский, зажегшийся с креста. И в самом деле, если оратора осуждают за то, что изучал он греческие науки не в Афинах, а в Ливии и с латинским знакомился не в Риме, а в Сицилии, так как каждая провинция имеет свои преимущества, которых нет у другой, – как же верить, что, не посещая христианских Афин, могут восходить на высоту христианской мудрости? Не отвергаем, что Царство Божие внутрь нас и что есть великие, святые люди и в других странах. Но мы хотим сказать, что первые, лучшие люди всего света собираются здесь. Мы принадлежим не к первым, а к последним и пришли сюда, чтобы видеть первых всех стран. Лучшие цветы, дорогие камни – это лики иноков. Каждый из лучших людей Галлии спешит сюда. Удаленный от нашего мира британец едва только начинает преуспевать в религии, оставив Запад, стремится к месту, столько известному по молве и библейским воспоминаниям. А что сказать об армянах, персах, народах Индии и Эфиопии, о стране близ Египта, кипящей иноками, о Понте, Каппадокии, Сирии и Месопотамии и обо всех вообще народах Востока? Они, по слову Спасителя: где будет труп, там соберутся орлы (Мф. 24: 28), стекаются к этим местам и представляют нам зрелище всевозможных добродетелей. Как ни различны голоса, но религия одна. Сколько разностей народных, столько же почти и поющих хоров. При этом первая добродетель христиан – обращение, далекое от гордости и суетности; спорят только о том, чтобы превзойти в смирении».

Ясли Христовы

Описав другие добродетели, которые видятся в христианах, посещающих Святую Землю, Евстохия обращается к Вифлеему: «Подойдем к домику Христову и гостинице Марииной (ибо всякий хвалит более то, чем владеет). Какой речью, какими словами можем мы представить тебе вертеп Спасителя? Эти ясли, в которых Он плакал, будучи младенцем, должны быть чтимы более молчанием, чем бессильною речью. Где широкие входы? Где своды золоченные? Где дома, убранные денежными штрафами с бедняков и трудом осужденных на казнь? Где наподобие дворцов возведенные богатством частных лиц храмы, чтобы расхаживало, как драгоценность, дешевое тело человека и, как будто ничего не может быть прекраснее его в мире, засматривалось более на свои ступни, чем на небо? Вот в этом маленьком земляном углублении родился Строитель неба; здесь обвит Он был пеленами; здесь видели Его пастыри; здесь указала Его звезда; здесь поклонились Ему волхвы… Конечно, и там [в Риме] есть Святая Церковь, есть трофеи [139] Слово «трофей» в данном контексте, вероятнее всего, означает: «то, что осталось от мучеников». – Примеч. ред . апостолов и мучеников, есть истинное исповедание Христа, есть вера, проповеданная апостолом, но самый блеск, могущество и обширность города, необходимость видеться и видеть, поздравлять и поздравляться, хвалить или бранить, слушать или говорить, почти по необходимости видеть такое множество народу очень далеки от подвига и покоя иноческого. Если станешь принимать приходящих к тебе, то потеряешь молчание; не станешь принимать – упрекнут в гордости. А иногда, отдавая визит за визит, подходим к пышным дверям и вступаем под позолоченные своды среди ругательств прислуги. Но в Христовом домике все – простота, и только пением псалмов нарушается молчание. Обратись куда угодно: земледелец, идя за плугом, поет “Алилуйя”; покрытый потом жнец оглашает себя псалмами и виноградарь, срезывая кривым ножом ветви, поет Давидовы песни. Таковы в этой стране песни, и это любимые песни здесь: это и песнь пастуха, и песнь пахаря».