Глеб Ястребов - Кем был Иисус из Назарета?

Мы пришли к выводу, что обе группы речений восходят к Иисусу: Иисус был апокалиптическим проповедником, но при этом иногда (достаточно редко, впрочем) говорил и о Царстве как уже пребывающем на земле. Как такое могло получиться? Выше мы уже начали отвечать на этот вопрос. Остановимся на нём несколько подробнее.

Иисус начал свою проповедь как ученик и помощник Иоанна Крестителя, убеждённый, что вот-вот наступит апокалиптическая развязка мировой истории: нечестивцы будут наказаны, срублены подобно гнилым деревьям и брошены в огонь, а праведники обретут, наконец, вечное блаженство в преображённом мире. При этом убеждении он оставался всю жизнь: ни из чего не видно, что он разочаровался в апокалиптике вообще или в Иоанновом учении в частности. Апокалиптические высказывания в традиции доминируют, и Иисуса с полным основанием следует назвать апокалиптическим пророком . Тем не менее очевидно, что стимулы подкорректировать свои взгляды у него были: в частности, тот факт, что Креститель не дождался эсхатологического Конца, но погиб мученической смертью, да и вообще сам Конец всё более и более откладывался.

Задавая себе вопрос о том, как смотреть на отсрочку Конца, Иисус пришёл к весьма важным выводам. Во-первых, он решил, что Бог в своей милости даёт отсрочку, даёт шанс людям покаяться: израильтяне (а косвенным образом и язычники) во всех народах должны услышать весть о покаянии, после чего последует эсхатологическое восстановление Израиля, возвращение израильтян из «плена». Соответственно, прошение «да придёт Царство Твоё» в молитве, созданной им по образцу молитв синагогальных, обрело дополнительный подтекст: пусть будет успех миссии, пусть скорее все откликнутся на призыв к покаянию, чтобы наступило желанное Царство. При этом Иисус не выходил за рамки сроков, установленных Иоанном Крестителем: отчасти под влиянием авторитета учителя, отчасти переоценивая темпы миссии, но в основном недостаточно представляя размеры Земли, он оптимистически склонялся к мнению, что одного поколения хватит, и уже некоторые его современники доживут до наступления Царства «в силе» (Мк 9:1; 13:30). Впрочем, вопреки апокалиптической моде он не пытался назвать точную дату Царства: «О дне же том или часе никто не знает, ни ангелы небесные, ни Сын, но только Отец» (Мк 13:32). Видимо, задержка с реализацией Иоанновых пророчеств навела его на мысль, что в прогнозах лучше быть осторожнее.

Во-вторых, Иисус пришёл к мысли, что близость Царства уже даёт о себе знать: её можно, так сказать, потрогать руками. Особенно же эсхатологическое вмешательство Бога проявляется в совершаемых им и его учениками исцелениях: Бог даёт возможность попирать тёмные силы, и это — добрый знак! Иисус был далёк от того, чтобы говорить, что Царство Божие уже полностью доступно в его служении (будь то через его личность, или через «поэтическое видение реальности», или через акты гуманизма), но в происходящих событиях он усматривал явный знак: Иоанн Креститель был прав и Царство всё более и более вступает в свои права...

Прежде чем рассматривать дальше весть Иисуса, сделаем краткую паузу и задумаемся: что за люди были вокруг него во время его проповеди? «Вы друзья мои», — сказал он им незадолго до смерти (Ин 15:14). Один из этих людей его предал. Другие любили его настолько, что были готовы отдать за него жизнь...

Прежде всего отметим факт, не вызывающий сомнения у подавляющего большинства учёных: Иисус набрал двенадцать близких учеников («двенадцать апостолов»). Свидетельства об этом есть в ряде независимых друг от друга традиций: у Марка (Мк 3:13–19; 14:17, 20), Иоанна (Ин 6:67, 70–71; 20:24), в источнике Q (Мф 19:28/Лк 22:30), у Павла (1 Кор 15:5). Можно, однако, спросить: почему именно двенадцать, а не, скажем, шесть или тринадцать? Как справедливо заметили исследователи, число «двенадцать» имеет глубокий смысл в контексте апокалиптической проповеди Иисуса. Избрание Двенадцати — это символический пророческий акт.

Двенадцать — число колен (племён) Израилевых (Быт 35:22; 49:28; Числ 1:44). Но большая часть этих племён ко временам Иисуса уже много столетий находилась в рассеянии, а попросту говоря, пропала без вести. Однако многие иудеи верили, что в конце концов все колена вновь соберутся в Землю Обетованную: обетование об этом содержится уже у Иезекииля (Иез 47:13–48:29). Избрание Иисусом Двенадцати тесно связано с этой верой. Ещё раз приведём отрывок, на котором мы уже кратко остановились в предыдущей главе: