Глеб Ястребов - Кем был Иисус из Назарета?

Дальнейший анализ сильно осложняется тем фактом, что на судебном процессе не было учеников Иисуса, а были, по всей вероятности, лишь одни его враги. Неудивительно поэтому, что между свидетельствами евангелистов мы видим разнобой: они недостаточно информированы и основываются на слухах, догадках и общих соображениях. Также наше знание тогдашней израильской юриспруденции слишком скудно, чтобы восполнить недостающие лакуны: сведения из Мишны (ок. 200 н. э.), безусловно, в чём-то помогают, но во многом и идеализируют прошлое. В целом существуют четыре основных возможных сценария.

• Ночное заседание Синедриона. Судя по Мк 14:53–72 и Мф 26:58–75, первосвященник собрал экстренное ночное заседание Совета, которое вынесло приговор ещё до наступления утра.

• Краткое утреннее заседание Синедриона. Лука считает, что ночью заседания не было, но оно прошло утром и было быстрым (Лк 22:66–71).

• Неофициальный ночной совет. Его мог провести Анна, который был первосвященником в 6–15 н. э. Такое впечатление создаётся из Евангелия от Иоанна (Ин 18:19–24).

• Никакого Совета вообще не было. Иисуса казнили без суда и следствия как смутьяна, ибо ещё до праздника власти решили принимать безотлагательные меры к смутьянам.

С нашей точки зрения, заседание действительно имело место: богословских причин выдумывать его у евангелистов не было. Кроме того, Иисус был не простым крестьянином, а популярным проповедником из аристократического рода: первосвященникам, если даже они хотели расправы, необходимо было соблюсти хотя бы минимум законности.

Когда именно состоялось это заседание? Сообщение Луки лучше всего согласуется с еврейским правом (судебный процесс в пасхальную ночь — вещь немыслимая), но именно по этой причине вызывает сомнения. Если бы власти хотели объективного судебного расследования, они не стали бы арестовывать Иисуса ночью тайком от народа. Кроме того, только на ночном заседании они были бы избавлены от присутствия благочестивых сторонников Иисуса. (Показателен в плане сравнения случай, описанный в Деян 5:33–40, когда власти попытались расправиться с учениками Иисуса, им помешал Гамалиил, вождь фарисейской партии.) Весь смысл ночного ареста состоял в том, чтобы за Иисуса никто не сумел заступиться: к тому моменту, когда город проснётся, всё будет кончено (по крайней мере, приговор — утверждён и подписан). Разумеется, это было не по правилам, но странно ожидать, что люди, затеявшие судебную расправу, будут соблюдать правила.

Значит, реальный выбор — между официальным и неофициальным ночным заседанием. С учётом вышесказанного (перед нами скорее судилище, чем суд) принципиальной разницы между этими вариантами нет. Само заседание описано у Марка (да и других евангелистов) не очень правдоподобно. Удивляться этому не приходится, потому что, как мы уже сказали, евангелисты черпают информацию из третьих-четвёртых рук.

Первосвященники и весь Синедрион искали свидетельства на Иисуса, чтобы предать его смерти, и не находили. Ибо многие лжесвидетельствовали на него, но эти свидетельства не были достаточны. И некоторые, встав, лжесвидетельствовали против него и говорили: «Мы слышали, как он говорил: я разрушу этот рукотворный храм и через дня воздвигну другой, нерукотворный». Но и такое свидетельство их не было достаточно.

Тогда первосвященник стал посреди и спросил Иисуса: «Что ты ничего не отвечаешь? Что они против тебя свидетельствуют?» Но он молчал и не отвечал ничего. Опять первосвященник спросил его и сказал ему: «Ты ли Мессия, сын Благословенного?» Иисус сказал: «Я. И вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных». Тогда первосвященник, разодрав одежды свои, сказал: «На что нам ещё свидетелей? Вы слышали кощунство, как вам кажется?» Они же все признали его повинным смерти.

Сомнительно, что в этих условиях иерархам не хватило лжесвидетелей (если Марк не ошибается на сей счёт, конечно). Но вполне вероятно, что первосвященники пытались вытянуть из Иисуса хоть какие-то слова, которые можно было бы представить в качестве оправдания приговору.

Учёные долго спорили и продолжают спорить, что кощунственного было или предполагалось в словах Иисуса. Вопреки тому впечатлению, которое создаёт Марк, называть себя Мессией не считалось грехом (да и считаться не могло, поскольку претендентов на эту роль не существовало). Тем более Иисус принадлежал к роду Давидову. Ссылаться на Книгу Даниила («шёл как бы Сын Человеческий, дошёл до Ветхого днями и подведён был к нему; и ему дана власть, слава и царство...» Дан 7:13–14) тем более не грех. Ни из чего не видно, что кощунством можно было бы счесть даже притязание Иисуса на титул «Сын Человеческий», если бы Иисус его высказал. Более того, вообще непонятно, почему первосвященник задаёт такие вопросы: Иисус себя публично не объявлял Мессией, ученики тоже не объявляли, и в народе он ассоциировался скорее с пророчеством и целительством. Создаётся впечатление, что Марк здесь как минимум не вполне точен.