Сергей Ольденбург - Жизнь Будды. Сборник

— Недалеко от города есть дерево, где живет Бог, который очень любит рис. Тому, кто отнесет чашку риса к подножью этого дерева, будет даровано полное прощение.

С тех пор каждый день один из этих людей с чашкой риса в руках радостно отправлялся к указанному дереву — и никогда уже не возвращался назад.

Вскоре в тюрьме не осталось людей, осужденных на смерть. Министр приказал судьям выносить самые суровые приговоры и не щадить никого из обвиненных в убийстве, за исключением тех, кто представит неоспоримые доказательства своей невиновности. Но и это помогло ненадолго. Надо было искать новые способы насытить голод злобного Бога. Тогда начали приносить в жертву воров.

Но скоро, насмотря на старание задерживать всех нарушителей, тюрьма снова опустела. Тогда царь и министр стали искать жертвы среди достойных жителей города. Стариков хватали и насильно тащили к дереву. А если охрана оказывалась недостаточно проворной, Алавака пожирал и ее вместе с жертвой.

Для города Атави наступили тяжелые времена. Старики исчезали на глазах у всех, но никто не знал, что с ними стало. И с каждым днем все мучительнее становились угрызения совести, терзавшие царя. Но ему недоставало отваги пожертвовать своей жизнью ради блага народа. Он думал:

— Неужели никто не придет ко мне на помощь? Я слышал, что в Кравасти, а затем в Раджагрихе жил Будда, муж великой силы и чудесной мощи. Говорят, что он любит странствовать. Почему бы ему не прийти в мое царство?

Благодаря своей божественной силе Будда узнал о желании царя. Он перелетел по воздуху в его страну и сел прямо перед деревом Алаваки.

Злой Бог увидел Благословенного и хотел было подойти к нему, но внезапно ощутил полное бессилие. Колени его мелко затряслись от слабости. В бешенстве он заорал:

— Кто ты такой?

— Тот, кто гораздо сильнее тебя, — ответил Будда. Ужасный гнев охватил Алаваку. Он хотел бы подвергнуть пыткам этого человека, который сидел перед ним прямо на земле и которого он не мог достать; он хотел бы замучить его до смерти… Однако Будда ни на секунду не потерял самообладания.

В конце концов овладел собой и Алавака. Он решил, что хитрость, возможно, скорее достигнет успеха там, где сила терпит поражение. Поэтому он сказал сладким голосом:

— Я вижу, что ты умный человек, господин мой, а я всегда любил общаться с мудрыми людьми. Я обычно задаю им четыре вопроса. Если они могут правильно ответить на них, то вольны уйти в любое время, когда захотят. Если же им не удается ответить правильно, то они остаются моими пленниками и я пожираю их, как только почувствую такое желание.

— Задай мне четыре вопроса, — сказал Будда.

— Я должен предупредить тебя, — добавил Алаваки, — что никто еще не смог ответить на них. Вокруг себя ты можешь видеть разбросанные кости тех мудрецов, с которыми я встречался прежде.

— Задай мне четыре вопроса, — повторил Будда.

— Ну, тогда ответь, как может человек избежать потока страстей? Как может он пересечь море существований и обрести спасительную гавань? Как может он избежать искушения грехом? Как может он целым и невредимым выйти из бури желаний?

Учитель спокойно отвечал:

— Человек избегает потока страстей, если верит в Будду, в Закон и общину; он пересечет море существований и обретет спасительную гавань, если поймет значение трудов во имя святости; он избежит искушения грехом, если сам будет трудиться во имя святости; он выйдет невредимым из бури желаний, если узнает священный путь, ведущий к освобождению.

Когда Алавака услышал ответы Господина, то припал к его стопам и вознес ему молитвы, обещая изменить свое жестокое поведение. Затем они вместе отправились в Атави и пришли в царский дворец.

— Царь, — сказал Алавака, — я освобождаю тебя от данного обещания.

Царь был счастлив, как никогда прежде. Когда он узнал, кто его спаситель, то заплакал от радости.

— Я верю в Вас, мой Господин, поскольку Вы спасли меня и мой народ, — произнес он. — Я верю в Вас, и я посвящу остаток жизни тому, чтобы всюду славили Вас, славили Закон и славили общину.

Монах Девадатта был очень высокомерен от природы. Он не терпел никаких ограничений. Он стремился занять место Будды, но знал, что монахи не присоединятся к его открытому бунту. Стало быть ему нужно было заручиться поддержкой какого-нибудь царя или князя.

— Царь Вимбасара уже старик, — сказал он сам себе однажды. — Царевич Аджатасатру, молодой и отважный, горит желанием наследовать престол. Я мог бы посоветовать ему, как достичь желаемого, а он, в свою очередь, помог бы мне стать во главе общины.