Рудольф Штайнер - Евангелие от Марка

В 30-х годах XIX столетия в Англии появился один человек, который был брамином, а в браманизме признавал учение Веданты, это Рам Мохан Рой (Рам Мохан Рой (1772–1833) — основатель Брахма Самаджа), который в 1833 году умер в Лондоне; он приобрел большое влияние на большую часть современников, интересовавшихся этими вопросами, и производил на них сильное впечатление. В нем замечательно то, что он, с одной стороны, являлся совершенно не понятным реформатором индуизма, а с другой стороны, благодаря своим высказываниям, мог быть понят всеми европейцами, которые находились на высоте времени. Он высказывал не такие идеи, которые можно понять только из ориентализма, но такие, о которых люди могли сказать: они понятны из всеобщего человеческого разума.

Как выступал Рам Мохан Рой? Он говорил примерно так: «Я живу в индуистской среде; там молятся большому числу богов, различным божественным образам. Если спросить людей, почему они поклоняются тому или другому божеству, тогда люди моей родины говорят: это старый обычай моей родины, мы иного не знаем, так было при наших отцах, при отцах их отцов и т. д. И так как люди (так думал Рам Мохан Рой) находились только под этим впечатлением, в моей стране пришли к глубочайшему идолопоклонству, к совершенно отвратительному идолопоклонству, которое позорит то, что первоначально составляло величие религии моей родины. Там была вера, которая несколько противоречиво выражена в Ведах, но которая для человеческого мышления изложена Вьясой в чистейшем виде в системе Веданты». Это, говорил он, ему хочется исповедовать. И для этого он делал переводы с различных непонятных наречий на язык, который могли понимать в Индии; он также сделал выборки из того, что считал правильным учением, и распространял их среди людей. Что же при этом хотел Рам Мохан Рой? Он полагал, что узнал, что под видом разных богов и почитания идолов скрыто чистое учение о предвечном едином Боге, который живет во всем, который не познается в идолослужении, но который снова должен проникнуть в души людей. И когда этот индийский брамин подробно говорил о том, что он считал правильной Ведантой, что он рассматривал как правильное индусское исповедание, — тогда не казалось, что слышишь что-то чуждое, но людям, которые его правильно понимали, представлялось, что он проповедует некую религию разума, которую каждый мог обрести, если бы из своего разума обратился к единому Богу.

И Рам Мохан Рой имел последователей — Дебендраната Тагора (Дебендранат Тагор (1817–1905) — с 1842 г. руководитель Брахма Самаджа) и других. Один из его последователей (Кешаб Чандра Сен (1838–1884)), — это особенно интересно, — прочитал в 1870 году, будучи индусом, лекцию о «Христе и христианстве». Весьма интересно слышать, как индус говорит о Христе и христианстве; то, что является истинной мистерией христианства, это индусскому оратору совершенно чуждо, это его не трогает. Видно из всего течения лекции, что он не схватывает основного факта — того, что христианство исходит не от одного личного учителя, но именно от Мистерии Голгофы, от факта мировой истории, от смерти и Воскресения. Но что он может понять и что его озаряет — это то, что во Христе люди имеют перед собой существо необычайно значительное, важное для каждого человеческого сердца, образ, который является идеальным для всего мира. Поразительно слушать индуса, говорящего о Христе, слушать, как он говорит следующее: если углубиться в христианство, тогда надо было бы себе сказать, что это христианство на самом Западе должно пережить дальнейшее развитие. Потому что то, что европейцы приносят на мою родину как христианство, мне не кажется истинным христианством.

Из приведенных примеров мы видим, что не только в Европе души стремятся заглянуть, так сказать, за кулисы религиозных исповеданий, но и в далекой Индии (то же можно сказать и о многих других местах Земли) умы начали бродить и по-новому приближаться к вещам, которые признавали в течение столетий и тысячелетий. Эта метаморфоза душ в XIX столетии только со временем станет полностью понятной. И только позднейшая история признает, что через такие процессы, которые в видимости затрагивают только немногих, но которые по тысячам каналов струятся вплоть до наших душ и сердец и все люди, принимающие какое-либо участие в духовной жизни, переживают их в настоящее время в своих душах, должно наступить полное обновление, преображение всех вопросов и всех видов постижения по сравнению со старыми воззрениями. Итак, уже везде в мире можно наблюдать величественную картину углубления важнейших вопросов.