Барт Эрман: Иисус до Евангелий. Как обрывочные воспоминания нескольких человек превратились в учение о Господе, покорившее мир

В 1972 году экспериментальный психолог Энгел Тулвинг опубликовал новаторскую статью, где провел грань между «эпизодной» и «семантической» памятью. 1Именно эпизодную память имеет в виду большинство из нас, когда касаются «воспоминаний» о прошлом. Она включает события, которые происходили с нами лично: что мы делали на первом свидании, как недавно поссорились с кем-то из близких или куда ездили в отпуск прошлым летом. Тут неизбежны ошибки, и обычно у нас нет способа проверить точность воспоминаний. Возможно, мы четко и ясно помним, где услышали о терактах 11 сентября 2001 года (с разрушением башен Всемирного торгового центра в Нью-Йорке), но, как показали психологи, очевидные воспоминания о подобных вещах во многих случаях ошибочны. 2

Психологи проводили тонкие различия между разными видами эпизодной памяти, но в целом – это память об эпизодах из нашей жизни. А есть еще память семантическая. Она включает фактическую информацию о мире, причем не только факты из нашего личного опыта. Все мы знаем, что Нил – крупнейшая река Египта (даже если не плавали там на лодке) или что Дьюк выиграл чемпионат NCAA по баскетболу в 2015 году (даже если не видели игру). Большая часть наших знаний о мире включает информацию, не затрагивающую нас лично: от математических уравнений (каков квадратный корень из 81?) до геологии (что такое тектоническая плита?) и истории (кем был Карл Великий?). Сюда относится большая часть знаний, усвоенных нами в школе и за ее пределами.

Эпизодная и семантическая память тесно переплетены между собой. Квадратный корень от 81 нам известен и стал частью нашей семантической памяти потому, что в прошлом мы узнали о нем от преподавателя или из учебника. Мы зубрили его и писали контрольную работу. Стало быть, здесь задействованы эпизоды из нашей жизни. Но скорее всего у нас нет эпизодной памяти о том, когда и как это случилось. Есть лишь семантическая память о факте. Вмести с тем мы не можем воспринимать окружающий мир и хранить воспоминания об этом восприятии без семантического знания, которое мы помним: что такое число? Что такое учитель? Что такое контрольная работа? Так оба вида памяти тесно переплетаются друг с другом, но и ясно различаются.

Одна из удивительных особенностей эпизодных и семантических воспоминаний состоит в том, что иногда они очень точны, а иногда – нет. Множество вещей мы помним неплохо, но к сожалению, память сплошь и рядом содержит аберрации. «Ложная» или «искаженная» память – в том смысле, какому я следую в данной книге – это память, которая включает ошибки. 3Время от времени (и с годами все чаще!) мы с сожалением обнаруживаем, что память подвела или обманула. Допустим, нам кажется, что столица Испании – Барселона. Это – ложное воспоминание. (Некоторые люди предпочтут слово «ошибка». Так и есть, но перед нами и случай неправильного воспоминания.) И если вы «помните», что ваш медовый месяц был в Сан-Франциско, хотя на самом деле он был в Филадельфии, это также ложное воспоминание.

Помимо индивидуальных воспоминаний существуют совместные воспоминания о прошлом. Они присущи социальным группам. У социологов даже есть термин «коллективная память». Он описывает то, как различные социальные группы конструируют, осмысливают и «вспоминают» прошлое. Мы уже видели этот феномен на примере «памяти» об Аврааме Линкольне. Конечно, если называть «памятью» только эпизодные воспоминания, то никто из нас Линкольна не помнит: мы с ним не встречались. Но память есть нечто большее. Можно сказать и так: то, что мы знаем (или думаем, что знаем) о Линкольне, есть обычная семантическая память. И это верно. Однако, по мнению социологов, память о Линкольне – не просто личная память о прошлом. Она еще и социальный конструкт. Иными словами, ее сформировали различные социальные группы. Общества, в которых мы живем, – а все мы живем в широком спектре обществ и социальных групп – определяют, как мы помним прошлое. Значит, перед нами воспоминания не только о минувшем, но и об обстоятельствах и людях, которые донесли до нас эти воспоминания.

Вот почему, скажем, протестантские фундаменталисты и католические ортодоксы по-разному помнят Реформацию. И почему разные социальные группы в Америке по-разному помнят Малькольма Икса или жизнь при Рональде Рейгане. И почему «холодную войну» по-разному помнят в Грузии и Джорджии. [1] Авторская игра слов. По-английски названия государства Грузия и американского штата Джорджия пишутся одинаково. – Прим. пер.