Сергей Алмазов - Праздники православной церкви

Фабрикацией «явлений» и «обновлений» «чудотворных» икон стали заниматься все, кому не лень: и духовенство (от высшего до низшего), и монахи, и просто фанатики-верующие.

Не последнее место среди мотивов «организации» подобных чудес занимали сугубо материальные соображения: стремление к наживе. Каждое «явление» и «обновление» привлекало в приход большое количество любопытных и паломников, которые «за чудо» готовы были последние гроши отдать в пользу церкви.

В области фальсификации икон между церквами развернулась ожесточенная конкурентная борьба. Церкви и монастыри, уже имевшие признанную «чудотворную» икону, стремились не допустить появления таковой в соседнем приходе, резонно опасаясь за свои доходы. Высшие церковные органы всеми силами стремились сохранить контроль за «чудотворением» и даже сократить количество новых «чудотворных» икон, особенно за счет появившихся «самочинно». В 1722 г. был издан специальный указ, предписывавший отбирать подобные иконы у владельцев и помещать их в церковь, вплоть до выяснения их чудотворности.

Отобранные якобы для проверки чудотворности иконы сосредоточивались на складах, чердаках и в подвалах кафедральных соборов. О количестве «чудотворных» икон в таких хранилищах может дать представление «запас» их, образовавшийся к 1914 г. в Петрозаводском кафедральном соборе: там хранилась 781 икона!

Царское правительство не только сквозь пальцы смотрело на эти махинации с иконами, но и само широко использовало «чудотворные» иконы в политических целях. В 1891 г., например, когда в результате неурожая в ряде губерний начался голод и тысячи людей гибли голодной смертью и от эпидемий. Царское правительство вооруженной силой безжалостно подавляло вспыхнувшие стихийно «голодные бунты», а вместо помощи духовенство подсунуло голодающим чудесное явление «чудотворной» иконы божьей матери — «Спорительницы хлебов». Копии этой иконы десятками тысяч распространялись в голодающих губерниях. В народе усиленно распространяли слухи о том, что там, где истинно поверили в заступницу, прошли дожди и вырос замечательный урожай. Голодающие верили в чудесное избавление и... продолжали умирать голодной смертью. Но бунты прекратились, внимание народа было отвлечено от истинных виновников бедствия. Икона сыграла свою роль.

Так было и во время русско-японской войны, когда на фронт вместо снарядов и патронов слали для солдат вагонами иконки и ладанки.

Так было и в период первой мировой войны 1914— 1918 гг. В сентябре 1914 г. было широко разрекламировано якобы имевшее место под Августовом «чудо» — «явление» богородицы. В честь этого «явления» была сфабрикована специальная икона, и копии ее десятками тысяч направлялись на фронт. В действующую армию везли и другие «чудотворные» иконы, в специальных вагонах, в сопровождении делегаций. Особы царствующего дома Романовых лично принимали самое активное участие в этом одурачивании народных масс.

Великая Октябрьская социалистическая революция положила конец «чудотворчеству» православной церкви. Однако и сейчас еще культ икон занимает важное место в религиозной пропаганде, служит важнейшим средством идеологической религиозной обработки верующих.

Изображение бога-отца Саваофа появилось в христианской религии относительно рано. Рисовался он в виде древнего благообразного старца с седыми вьющимися волосами на голове и бородой. Икона Саваофа была несколько измененной копией изображения древнегреческого царя богов Зевса.

Лик бога-отца размещался обычно на треугольнике, призванном якобы напоминать о троице, из-за которого во все стороны расходились солнечные лучи. Таким Саваоф изображался над алтарями, на сводах церковных куполов, над иконостасами, на порталах церковных входов и т. д. Часто Саваофа изображали также в белых одеяниях, восседающим на пышных облаках или ступающим в сандалиях по облакам.

Позднее отцы христианской церкви поняли, что такие изображения бога-отца противоречат догматам веры. Ведь в евангелии прямо сказано: «Бога не видел никто и никогда», «Бог есть слово» (Иоанн, гл. 1, ст. 1). Даже самые праведные из людей, по утверждениям евангелистов, были удостоены лишь услышать голос божий. Как же можно изображать его?

Поэтому руководители православной церкви на Большом московском церковном соборе в 1667 г. приняли решение о запрещении изображения бога-отца на иконах.