Игорь Изборцев - Праздники Православной Церкви с подробным объяснением. Книга 1

Блажени людие ведущие воекликновение:

Господи, во свете лица Твоего пойдут.

(Пс. 88, 16).

Праздник! Святое слово. Когда Бог осудил падшего человека возделывать землю, обремененную проклятием греха, и в поте лица своего есть хлеб свой, Он изрек человеку заповедь – праздновать субботу: «день же седьмый – суббота Господу Богу твоему». Это не значит только: один день отдыхай, человек, от трудов своих. Нет, это значить много более: неделю работал ты, человек, в заботе о земном приникая лицом к земле, твоей питательнице, – но в седьмой день воздвигни лицо твое от земли, обрати взоры свои к небу, к Богу Создателю твоему, и воспари к Нему благодарной душой. И тогда – оставь гнетущие тебя заботы; упразднись и от богатства и чести, и от нищеты и безчестия, и обратись к источнику жизни безсмертной – туда, где нет нужды, болезни, зла и неправды.

Это вековечный завет Божий человеку. Святая Церковь наша крепко хранить его, и все верные дети ее, все любящие Церковь, хранят его крепко и верно и любовно, потому что не могут не любить праздники, посвященные воспоминанию великих событий в Церкви Христовой.

Как бы мы, верующие, жили здесь без этих праздников, как бы пуста и безотрадна показалась нам жизнь, посреди всей ее суеты, посреди гнетущих забот, посреди нужды и неправды! А всякая душа «скорбящая, озлобленная, помощи и милости от Бога требующая», без праздника, – куда бы давалась, на чем бы отдохнула от своей отчаянной скорби? Всякую душу, как бы ни была она погружена – и в молву людскую, и в безмолвие одиночества, – праздник призывает петь песнь Вседержителю Богу.

Слово это понятно и сочувственно русскому человеку, с детства воспитанному в благочестивом обычай, с детства знающему церковь с ее праздниками. Русской человек всю свою жизнь, все свое рабочее время, привык размерять по праздникам церковным. Русская душа отдыхает и радуется в церковный праздник, и благо тому, кого благочестивые родители с детства приучили чтить праздник, с радостным чувством ждать его и услаждаться его освежающею и возвышающею силой. А Церковь наша своим богослужением так торжественно обставила не только великие праздники, но и таинственное ожидание их для верующих, что праздник сам собою постепенно вступает в душу, озаряя ее тихим светом благодати.

Весь год светится этот свет тому, кто привык ощущать его. Настает весной праздников праздник, Пасха Христова – и ему предшествует семь недель торжественного приготовления и ожидания – непрерывной цепью молитвенных созерцаний, таинственных воспоминаний и вдохновенных песнопений. Настает подлинно «царица времен, весна душам», как сказано в каноне на неделю св. Фомы. – За Пасхой идет ряд недель по Пасхе, посвященных Евангельским воспоминаниям, умиляющим душу, – до радостного Вознесения, на котором Церковь собрала подлинно и песнопения и звуки, исполненные светлой радости. Недолго за тем ждать цветущего праздника Пятидесятницы: «небеса поведают славу Божию», природа пышным расцветом своим призывает славить Бога во Святой Троице, и живые с усопшими соединяются в общей друг за друга молитве. Осень приводить великие дни Преображения, Успения, Рождества Богородицы, Воздвиженья и Покрова. И уже в начале зимы возникает в душе чаяние Введеньева дня, когда затеплится заря Рождества Христова и в церкви уже слышится тихое пение: «Христос раждается!» Ждем сочельника, – и чему уподобить торжественную тишину этого дня, исполненного, от царских часов до вечерни и всенощной, таинственных образов, пророчеств и песнопений! Знают эти дни все церковные люди, кто стаивал в трепетном ожидании первой вечерней стихиры: «приидите, возрадуемся Господеви, настоящую тайну сказующе».

Вслед за Рождеством – Богоявление со своим торжественным сочельником, – Сретение, Благовещение, уже озаряемое дальним сиянием Пасхи.

Многим людям, принадлежащим к Церкви, но не имеющим живой связи с нею и с ее Богослужением, странно и непонятно кажется – радостное ожидание Великого Поста. Но церковный человек стремится к нему как к источнику живой воды в пустыне, и жаждет ощутить в нем тишину, среди житейского шума. Открывается постная Триодь, наступает неделя Мытаря и Фарисея, предвестница поста, и уже видятся вдали отблески первой зари Воскресения.

С раннего утра в чистый понедельник уже ощущается тихое веяние Великого Поста. Какая тишина в Московских улицах и переулках, и в свежем, чистом весеннем воздухе, какой гармонией звучат серебристые переборы колоколов, отовсюду зовущих к утрени! Войдешь в любую церковь – она наполнена, и в какой тишине стоять всюду первые говельщики. Зачинается что-то торжественное всюду – и православный человек ждет, когда за вечерней потекут умилительные песни великого Канона и послышатся давно не слышанные тихие, величественные напевы ирмосов: «Помощник и Покровитель».