Джеймс Данн - Единство и многообразие в Новом Завете Исследование природы первоначального христианства

С другой стороны, поскольку гностические движения II в. были ярким примером религиозного синкретизма, большинство вопросов, поставленных в главе XII, можно было бы переформулировать в категориях "синкретического христианства". Чтобы нести весть эллинистическому миру, христианству было не обойтись без какой‑то степени синкретизма. Развивая вывод, сделанный еще в главе II, можно сказать, что, если бы христиане не говорили на языке, который понимали их слушатели, их бы просто не поняли. Но насколько далеко заходила адаптация к этим конкретным и изменчивым контекстам? И насколько далеко она могла зайти, оставаясь приемлемой и не утрачивая "христианской" специфики? Поэтому, несмотря на все свои ограничения, попытка проследить несколько направлений в многообразии I в., которые демонстрируют проблему единства в синкретическом многообразии и которые не без оснований (пусть и задним числом) можно отнести к гностицизирующей траектории, сохраняет ценность и в пересмотренном издании.

Глава XIII ("Апокалиптическое христианство"). Из всех глав именно эта быстрее всего перестала меня удовлетворять после публикации. То определение "апокалиптики", которое я воспринял от прежних ученых и из которого исходил, быстро устарело после всплеска нового интереса к иудейской псевдоэпиграфике и после обстоятельных работ Джона Коллинза и Кристофера Роуленда. Я хорошо понимал, что именно здесь станет ясно, сколь удачна моя идея не перерабатывать издание целиком, а просто подлатать его в отдельных местах. Участники нашего семинара сошлись на том, что вопрос, в конечном счете, сводится к дефиниции. Понятие апокалиптики следует сузить. Кроме того, путаницу в понятиях апокалиптического и эсхатологического лучше всего прояснить, сказав, что глава XIII рассматривает прежде всего "апокалиптическую эсхатологию", — не просто (события) Конца (эсхатологию), но то, как они описаны (преимущественно) в апокалиптической литературе [80] См. более осторожную формулировку в J. J. Collins, The Apocalyptic Imagination, Crossroad 1984, p. 9. Таким образом, я в целом согласен с критическими замечаниями Роуленда в адрес первого издания (The Open Heaven, SPCK 1982, pp. 354–356), хотя он недооценивает тот факт, что "воскресение мертвых" — категория апокалиптическая: в том смысле, что впервые она появилась именно в апокалиптических текстах и встречается в нескольких важных апокалипсисах. . Однако характеристики апокалипсиса и апокалиптической эсхатологии (§§ 66.2–3) по–прежнему работоспособны, поэтому мне потребовалось лишь уточнить вопрос дефиниции в § 66.1 и проследить, чтобы дефиниции использовались последовательно на протяжении всей главы. Кроме того, поскольку такую проблему ставили некоторые рецензенты, стоит повториться: "апокалиптическое христианство" не было каким‑то особым видом христианства. Оно было направлением, гранью или аспектом, в той или иной степени характерным для всего первохристианства. Я всегда отмечал как раз этот момент: апокалиптическая эсхатология была столь важной частью I в. и новозаветного христианства, что ее нельзя игнорировать или умалять.

Глава XIV ("Раннее католичество"). Здесь основная проблема была в заглавии. Понятие "раннее католичество" (Early Catholicism) постепенно устаревает и все более воспринимается как уничижительное и отражающее лютеранскую субъективность [81] "Выдумка немецкого протестантства, более пригодная в экуменической анатомии, чем в новозаветной науке" (Murray, "Jews, Hebrews and Christians" p. 197). См. также F. Hahn, "Das Problem des Frühkatholizismus", Exegetische Beiträge zum ökumenischen Gespräch, Göttingen 1986, pp. 62–66; W. Trilling, "Bemerkungen zum Thema 'Frühkatholizismus' Eine Skizze", in J. Rogge and G. Schule, hrsg., Frühkatholizismus im ökumenischen Gespräch, Berlin 1983, pp. 62–70. . Это замечание одного лютеранского участника семинара согласуется с упреками, которые высказало в адрес первого издания "Единства и многообразия" несколько католических рецензентов: по их мнению, я не свободен от "антикатолических предрассудков" [82] R, Kugelman, C. P., in Theological Studies, December 4, 1978, p. 780. . Сейчас, перечтя главу, я вижу, что ее действительно можно понять в том смысле, что "раннее католичество было искажением подлинного христианства" [83] Ibid. С другой стороны, как отмечает Ф. Хан, католические ученые стали использовать в апологетической полемике данный термин как свидетельство католических истоков христианства (F. Hahn. "Frühkatholizismus als ökumenisches Problem", Beiträge pp. 59–60). См. более позитивный и мирный подход в Н. Schürmann, "Auf der Suche nach dem 'Evangelisch‑Katholischen'. Zum Thema 'Frühkatholizismus' in J. Rogge and G. Schule, hrsg., Frühkatholizismus im ökumenischen Gespräch, Berlin 1983, pp. 71–107. . Однако это не входило в мои намерения. Я достаточно ясно подчеркнул, что некоторые черты раннего католичества присутствуют уже в Новом Завете, который я рассматриваю как нормативное определение "подлинного" христианства". Как я указываю в главе XIV, я согласен со старым тезисом Ф. Х. Баура хотя бы в том, что считаю возникавшее католичество синтезом нескольких направлений (и групп) в первохристианстве. Конечно, здесь у меня присутствует некая критическая тональность. Но это вовсе не критика католичества (или римского католичества) как такового. Скорее я хотел указать на опасность такого католичества, которое недостаточно католично. Когда "католичество" заявляет о своей монополии и тем самым исключает другие элементы, которые также являются законными наследниками первохристианства, оно становится сектантским (сколь бы много людей к нему ни принадлежало), а не подлинно католическим [84] Надеюсь, это уточнение отвечает на критику в рецензии Бергера в ThR 53, 1988 (р. 366). . Сейчас я не хочу сказать, что католическое отрицание гностицизма или эбионитства было неправильным. Я задаю другой вопрос: было ли католичество, которое включало антисемитизм и осуждало монтанистов и евхитов, достаточно католическим? Я понимаю, что здесь мы можем скатиться в игру слов. Как может Католическая церковь не включать всех христиан, коль скоро "католическая" значит "универсальная"? Остается, однако, опасность, что "католическая" станет названием какой‑то отдельной партии или группы, которая будет исключать остальных, также имеющих законное право зваться "христианами" [85] О. Кульман сообщает, что в письменном варианте речи, произнесенной Иоанном Павлом II в 1980 г. на праздновании годовщины Аугсбургского исповедания, были такие слова: "Дух Божий позволил нам заново признать, что пока Церковь не реализовала полноты своей угодной Богу католичности, аутентичные элементы католичества есть и за пределами его зримой общины" (О. Cullmann, Unity through Diversity, Fortress 1988, p. 21). . Проблема раннего католичества состоит именно в том, что большинство пытается установить границы: кого можно считать христианами, а кого нельзя.