Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том I

Возможность того, что образ Иисуса в Ин имеет палестинское и иудейское происхождение, приводит нас к вопросу о том, как развивалась Иоаннова община.

Как было отмечено при обсуждении синоптиков, поскольку каждый евангелист оформлял материалы об Иисусе исходя из целевой аудитории, Евангелия могут дать нам косвенную богословскую и социологическую информацию о христианах, которые сохранили, переработали и/или получили воспоминания о Нем. Изображение Иисуса в Ин характеризуется спорами и конфликтами. Мы также располагаем тремя Посланиями Иоанна, которые ясно вторят Иоанновой мысли, но более прямо адресованы аудитории с ее проблемами. Следовательно, мы, видимо, можем в большей степени восстановить исторический контекст Ин, чем любого другого Евангелия. Однако не следует путать такое исследование по реконструкции с экзегезой, цель которой — выяснить, что Евангелие должно было донести до своих читателей. Автор Ин обозначает свою цель в 20:31, но это ничего не говорит нам о контексте.

Ниже я помещаю реконструкцию истории Иоанновой общины [692] Это подробно объясняется в R. E. Brown, Community (с таблицей на сс. 166–167). Мои взгляды очень близки взглядам Дж. Л. Мартина, чья крайне важная работа проанализирована там же на сс. 171–174. Отличные от этих взглядов точки зрения Г. Рихтера, О. Кульмана, М. Е. Буамара и В. Лангбрандтнера описаны на сс. 174–182. См. также Mattill,"Johannine", Neyrey, Ideology; Painter, Quest. , но надо иметь в виду, что хотя она и объясняет многие факторы Евангелия, она остается просто гипотезой, и слово «возможно» подразумевается в каждом предложении. Эта реконструкция касается не только Евангелия и его редакции, но и Посланий Иоанна (они будут более подробно рассмотрены в главах 12–14). Реконструкция включает четыре стадии.

(1) Стадия, на которой Евангелие еще не было написано, но уже формировалось его содержание (вплоть до 70–х или 80–х годов). В Палестине или ее окрестностях иудеи, имевшие вполне стандартные иудейские надежды (включая и учеников Иоанна Крестителя), приняли Иисуса как Мессию Давидова, исполнителя пророчеств, подтверждением чего были чудеса (см. титулы в 1 Ин). Среди них был (сначала незаметный) человек, знавший Иисуса и ставший Его учеником во время общественного служения, а потом превратившийся в любимого ученика. К этим первым сторонникам Иисуса присоединились настроенные против Храма иудеи, которые были обращены в Самарии (Ин 4). Они понимали Иисуса, прежде всего в контексте Моисея (а не в контексте Давида): Иисус был с Богом и видел Его и принес Его слово в этот мир. Принятие этой второй группы послужило катализатором развития высокой христологии предсуществования (рассматриваемой в контексте Премудрости Божьей [693] Параллели между Иоанновым Иисусом и персонифицированной Премудростью Божьей даны в BGJ 1.521–523, см. также Scott, Sophia. ). Это привело к спорам с иудеями, считавшими, что христиане Иоанновой общины отходят от иудейского монотеизма, делая Иисуса вторым Богом (5:18). В конце концов, лидеры этих иудеев изгоняют христиан Иоанновой общины из синагоги (9:22; 16:2) [694] Этот тезис не основан на существовании, толковании или датировке (часто 85 год н. э.) Birkat ha‑mînîm, двенадцатого из Восемнадцати Благословений («Шмонэ Эсрэ»), то есть, иудейского проклятия тем, кто считался отступником. Хотя это добавление связывают с раббе Самуилом Младшим, который действовал около 100 года, мы не знаем, насколько быстро и широко это проклятие распространилось. Включение христиан в число отступников могло произойти гораздо позже написания Ин. Относительно сомнений по этому поводу см. R. Kimelman в Jewish and Christian Self‑Definition, ed. Ε. R Sanders (Philadelphia: Fortress, 1981), 2.226–244; также W. Horbury, JTS NS 33 (1982), 19–61; L. H. Schiffman, Who was a Jew? (Hoboken: Ktav, 1985); V. Martin, A House Divided (New York: Paulist, 1995). . Последние, отчужденные от своих, становятся очень враждебными по отношению к «иудеям», которых они считают детьми дьявола (8:44). Они подчеркивают, что эсхатологические обещания были реализованы в Иисусе, компенсируя этим свои потери в иудаизме (отсюда тема замещения в Ин). В то же время они презирают христиан, открыто не порвавших с синагогой (ср. родители слепорожденного в 9:21–23; а также 12:42–43). Упомянутый выше ученик сделал это и помог другим это сделать. Благодаря этому он сделался любимым учеником.

(2) Стадия написания Ин евангелистом [695] Вероятно, он был учеником любимого ученика и не был знаком с Иисусом. Он, возможно, был более эллинизирован, чем сам любимый ученик, и/или жил в диаспоре. . Поскольку «иудеи» стали считаться слепыми и неверующими (12:37–40), приход греков был воспринят как выполнение замысла Божьего (12:20–23). Община или ее часть могла отправиться из Палестины в диаспору (возможно, в район Эфеса) учить греков (7:35) [696] См. сноску 86. Учитывая интерес Ин к ученикам Крестителя, стоит заметить, что Эфес — единственное место за пределами Палестины, где они упоминаются в НЗ (Деян 19:1–7). Cassidy, John 's Gospel, видит в Ин отголоски римских гонений, но это вызывает сомнения. . Это перемещение способно объяснить эллинистическую атмосферу Ин, а также необходимость разъяснения иудейских титулов (например, Мессия, равви). Этот контекст показывает вселенский потенциал Иоанновой мысли, принимая во внимание попытку говорить с более широкой аудиторией. Однако неприятие и гонения убедили христиан Иоанновой общины в том, что мир («иудеи») враждебен Иисусу. Себя они считали не от мира сего, который находится под властью сатаны, князя этого мира (17:15–16; 14:30; 16:33). Что касается их отношения к другим христианам, то некоторых они считали за низкую христологию вообще неверующими (6:60–66). Другие, которых символизировал Симон Петр, на их взгляд, действительно, верили в Иисуса (6:67–69), но, по их мнению, не были настолько восприимчивыми, как сами Иоанновы христиане, чьим символом был любимый ученик (20:6–9). Они надеялись на преодоление разделения между этими двумя течениями христианства и воссоединение христиан (10:16; 17:11). Однако одностороннее подчеркивание в Ин божественности Иисуса (возникшее в борьбе с синагогальными лидерами) и любви друг друга как единственной заповеди (13:34; 15:12, 17) привело к тому, что некоторые представители последующих поколений, чье знание об Иисусе всецело пришло из Ин, стали исповедовать слишком крайние взгляды [697] Хотя Ин не адресовано «иудеям» (и даже нехристианским язычникам из «мира сего», противостоящего Иисусу), призыв евангелиста к верующим (20:31), целью которого было укрепление веры, сформировался под влиянием враждебного отношения к общине. Необходимо проводить различие между собственной мыслью евангелиста и тем, как Евангелие могло быть прочтено другими людьми на основании их предпосылок. Разные интерпретации изображения в Ин человеческой природы Иисуса см. в Schnelle, Anti‑Docetic и M. M. Thompson, Humanity. .