Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том I

При обсуждении Лк мы видели, что источником для некоторых особых материалов Лк (L) могли служить персонажи Деян (например, для сведений об Ироде Антипе — Манаил; Деян 13:1). Если предположить, что автор был спутником Павла, упомянутым в «мы–отрывках», слова «войдя в дом Филиппа благовестника» и о приходе туда Агава (21:8–10) наводят на мысль, что один или оба этих человека были источником рассказов о Филиппе с эллинистами и Агаве в Деян 6:5; 8:5–40; 11:27–28. Если традиция точна в том отношении, что автором был Лука из Антиохии, не общался ли он там с Варнавой, который и рассказал ему о «первом миссионерском путешествии» Павла, совершенном с Варнавой и Марком (двоюродным братом Варнавы: Кол 4:10)? [568] См. R. Glover, NTS 11 (1964–1965), 97–106. Автор был в Троаде, когда начинаются «мы–отрывки» (Деян 16:11), но не исключено, что он пришел туда из Антиохии.

Помимо людей, послуживших источником информации, предполагаются также письменные источники. Ученые обращают внимание на два момента. 1) В Деян в хронологическом порядке (с частичными наложениями) рассказано о деятельности трех разных групп/людей в трех географических областях. Это апостолы в Иерусалиме, эллинисты, которые были изгнаны из Иерусалима и сыграли роль в развитии церкви Антиохии и, наконец, Павел, чья миссионерская деятельность, начавшаяся в Антиохии, распространилась на запад «до предела земли». 2) Дублеты (например, главы 4 и 5) в первой половине Деян могут объясняться как результат смешения двух источников. Следовательно, источники часто выделяют такие (предполагая, что первые два переплетаются) [569] Мое описание основано на Fitzmyer, JBC 45.6. Полный обзор см. в Dupont, Sources. Пожалуй, чаще всего предполагают наличие антиохийского источника. Согласно сложной теории французских ученых Буамара и Лямуля (см. сноску 110), утерянный первоначальный вариант Деян был основан на созданном в Палестине около 50 года исторически достоверном источнике, главным действующим лицом которого был Петр. Затем, на основании ранних преданий, автор этого варианта (иудео–христианин) создал рассказ о путешествиях Павла. :

• иерусалимский (Кесария, Палестина): 1:6–2:40; 3:1–4:31; 4:36–5:11; 5:1742; 8:540; 9:32–11:18; 12:1–23.

• антиохийский (эллинисты): 6:1–6; 6:8–8:4; 11:19–30; 15:3–33.

• паулинистский: 9:1–30; 13:3–14:28; 15:35–28:31, включающий «мы–отрывки» (см. ниже, сноску 98)

Вряд ли автор присутствовал при большинстве описываемых им событий (за исключением «мы–отрывков»). Но и вряд ли он все выдумал. Очевидно, он пользовался какой‑то информацией или традицией. Но были ли эти традиции уже оформлены в когерентные источники? Аргумент от стиля интересен, но не снимает проблему. Некоторые считают, что первая часть написана в типично семитском стиле, и постулируют иерусалимский источник [570] R. A. Martin, NTS 11 (1964–1965), 38–59, отталкиваясь от синтаксических особенностей, высказывается в пользу арамейских источников Деян 1–15. . И все же аргументы стиля не вполне убедительны, ибо этот автор способен к стилизации под старину, когда описывает события в иудейском контексте [571] См., например, семитизированный стиль рассказов о детстве: их персонажи — первые иудеи, встретившиеся с Иисусом. , — в данном случае Палестина противопоставлена языческим областям к западу, в контексте которых происходит последующее повествование. Более того, другие ученые находят черты лексики и стилистики Луки в разных разделах Деян, поэтому, вне зависимости от того, использовал ли автор свободные традиции или когерентные источники, он мог переработать материал, которым пользовался. Если подытожить: ничего, подобного консенсусу относительно использования источников Мк и Q в Лк, не существует в отношении Деян. Кроме того, открытым остается вопрос: какова историческая ценность Деян? Это будет обсуждаться в следующем подразделе.

Б) Речи.Приблизительно треть Деян составляют речи Петра, Стефана, Павла и Иакова [572] По разным оценкам, здесь от 24 до 28 речей. В прошлом они изучались такими выдающимися учеными, как Кэдбери (Cadbury, Making, 184–193) и Дибелиус (Dibelius, Studies, 138–185). См. обзор прошлых исследований и переосмысление в M. L. Soards, The Speeches in Acts (Louisville: W/K, 1994). . Автор предпочитает не объяснять позиции людей в повествовании от 3–го лица, а создавать речи от лица этих людей. Почему автор пользуется такой техникой? По одной из гипотез, это просто эллинистический литературный прием, цель которого — сделать повествование интереснее и живее. Если конкретнее, это считается приемом античных историографов, которые составляли речи и приписывали их знаменитым людям. Фукидид (История, 1.22.1.) говорит, что хотя он и пытался точнее передать общий смысл сказанных слов, он вкладывал в уста героев то, что, с его точки зрения, они должны были сказать в той или иной ситуации [573] Лукиан Самосатский (Как писать историю, 58) рекомендует в ситуациях, когда персонаж должен произносить речь, делать так, чтобы язык речи соответствовал персонажу и предмету; именно тут можно «поупражнять риторику и выказать красноречие». В наши времена такой подход многие не сочли бы строго историческим, но Лукиан не видит противоречия со своей формулировкой «главной задачи историка» — «рассказать точно, как все происходило» (39). . Не указывает ли это на возможную комбинацию воспоминаний с толкованием историка? В случае с Деян мы снова должны признать, что (как можно заключить из ограниченного количества «мы–отрывков») сам автор не присутствовал при произнесении большинства этих речей.