Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том I

Затем Мф помещает учение Иисуса в контекст споров. Первый спор связан со срыванием Его учениками колосьев в субботу (12:1–8) и имеет христологическое значение, ибо Иисус не только претендует на право повторить поступок Давида, но и объявляет, что Его присутствие — нечто большее, чем Храм, и что Сын Человеческий — господин субботы. Исцеление в субботу (12:9–14) приводит к еще одному спору. Мы не обладаем достаточными сведениями из иудейских источников о том, каково было отношение к целительству в субботу во времена Иисуса, но Мф приписывает фарисеям негативное отношение (причем изображает их пекущимися более о человеческих предписаниях, чем о божественном замысле). Поправляя их, Иисус действует в духе пророков (12:7 = Ос 6:6). Споры заканчиваются зловещей нотой: фарисеи замышляют погубить Иисуса. Понимая это, Иисус уходит, и за Ним идет много народу; Он исцеляет многих, как предречено пророком (12:15–21) [293] Мф здесь опять следует за Мк, но исключает Мк 3:196–21, где полное погружение Иисуса в служение наводит членов Его семьи на мысль, что Он сошел с ума, и где они пытаются увести Его. (Таким образом, приход матери и братьев в Мф 12:46 — неожиданность.) Поскольку Мф сообщил о зачатии Марией Иисуса от Святого Духа, разве может он приписывать ей такие мысли? . Прекрасный отрывок из Исаии (42:1–4) усиливает впечатление нежности и кротости Иисуса, который трости надломленной не переломит и льна курящегося не угасит.

Описание спора с фарисеями о власти Иисуса (12:22–37) во многом опирается на Мк 3:22–30. Ранее (11:2) Иоанн Креститель связывал дела Иисуса с Мессией; теперь та же идентификация («Сын Давидов») предлагается изумленному народу, когда Иисус исцеляет бесноватого слепоглухонемого (чудо, дублирующее 9:32–34; см. выше, сноску 20). Враждебно настроенные фарисеи приписывают власть Иисуса над этим бесом связи с Вельзевулом. Иисус отвергает обвинение, сравнивая свои экзорцизмы с разграблением дома силача (территории сатаны), и предупреждает, что хула на Святого Духа (то есть упрямое приписывание дьяволу божественной силы) не простится.

Тон обличения усиливается в 12:33–36 (адаптировано из Q), ибо Иисус называет фарисеев гадючьим отродьем, источниками зла, дела которых осудят их в Судный день. Когда книжники и фарисеи требуют знамения (12:38–42), Иисус предлагает им только знамения Ионы (приведшего к покаянию Ниневию) и царицы Южной (оценившей мудрость Соломона), — это аргумент a fortion: здесь Тот, Кто больше их, а это поколение не принимает Его [294] Это, видимо, дублирует материал в Мф 16:1–4. Хотя он есть в Q, вероятно, там у него уже была история формирования. . Иисус изгоняет нечистых духов, но их возвращение (12:43–45) сделает последующее состояние нечестивого поколения хуже первоначального. Неожиданный приход матери и братьев Иисуса ставит вопрос о семье Иисуса (12:46–50). Ныне, когда возвещается Царство, ученики, исполняющие волю Отца Небесного, стали Иисусу сестрами, братьями и матерью.

2. Речь: проповедь в притчах (13:1–52) [295] Относительно притч в целом см. выше, главу 7, сноску 12. О притчах в Мф см. J. Lambrecht, Out of the Treasure (Louvain: Peters, 1993); также J. D. Kingsbury, The Parables of Matthew 13 (Richmond: Knox, 1969), где подчеркивается критика редакций. Глава в Мф, включающая восемь притч, представляет коллективный гений: одна притча (сеятель и семя + толкование) взята из Мк; другая (горчичное зерно) тоже из Мк, но, возможно, использован и Q; еще одна (закваска) — из Q; пять притч принадлежат особому материалу (плевелы + толкование, скрытое сокровище, драгоценная жемчужина, невод, владелец). Ни в Мф, ни в Лк не повторяется притча Мк о семени, которое растет само по себе. Считают ли они независимо друг от друга, что эта притча слишком трудна или фаталистична? В Мф ее замещает притча о пшенице и плевелах. Эта глава по–разному структурируется разными учеными: например, Davies and Allison, Matthew 2.370–372, делят ее на три части: 13:1–23 (заканчивается обсуждением притч и толкованием сеятеля); 13:24–43 (заканчивается обсуждением и толкованием плевел); 13:44–52 (заканчивается обсуждением того, как ученики поняли все эти притчи, и научением Царству Небесному). . Будучи структурным центром Евангелия, эти притчи служат своего рода комментарием к отвержению Иисуса фарисеями в двух предыдущих главах. Вводя притчу о сеятеле и ее толкование (13:1–23), Матфей добавляет два элемента: интерпретирующую цитату (13:14–15) из Ис 6:9–10 (она имплицитно подразумевается в Мк) и блаженство из Q, говорящее о счастье тех, кто удостоился знания тайн Царства (13:16–17). Эта притча подчеркивает различные виды препятствий и трудностей, стоящих на пути вести о Царстве. В Мф 13:13 Иисус говорит притчами «потому что они, видя, не видят», — гораздо более легкое чтение, чем Мк 4:11–12 (где притчи рассказываются аутсайдерам, «чтобы» они не видели). Следующая притча о плевелах среди пшеницы и ее толкование (13:24–30, 36–43) вроде бы переходит к проблеме иного плана. После того как некоторые («сыны» Царства) откликнулись на проповедь, им придется сосуществовать со злыми людьми («сынами» Злого) [296] D. R. Catchpole, SJT 31 (1978), 555–570, соотносит тему суда в этой притче с притчей о неводе в конце Мф 13. Интересно, что в 13:41 мир, видимо, рассматривается как Царство Сына Человеческого и отличается от грядущего Царства Отца. Многие исследователи усматривают в данной притче тему наличия хороших и плохих людей в церкви (по крайней мере, на уровне Матфеевой интерпретации). О церкви как Царстве Сына Божьего см. Кол 1:13. . Почему бы ни уничтожить зло? Ответ: так можно уничтожить и доброе, поэтому отделение зерен от плевел следует оставить до суда Сына Человеческого.