Брюс Мецгер - Канон Нового Завета Возникновение, развитие, значение

Апокрифическая переписка из 14 писем между стоическим философом Сенекой (8 писем) и апостолом Павлом (6 писем) дошла до нас в более чем 300 рукописях [425] Стандартное издание со справочным аппаратом см.: С. W. Barlow, Epistolae Senecae ad Paulum et Pauli ad senecam que vocantur (Papers and Monographs of the American Academy in Rome, x; Rome, 1938). Критическое издание входит в Biblia Sacra iuxta Vulgatam Versionem, ed. R. Weber, ii (Stutgart, 1969). . Некоторые письма посвящены обращению апостола, стилю его собственных писем, гонениям на христиан при Нероне и назначению Сенеки проповедником Евангелия при императорском дворе! Из–за этой переписки Иероним включил Сенеку в свой список христианских святых (Deviris ill. 12) [426] О возможных исторических связях между апостолом Павлом и реальным Сенекой см. J. В. Lightfoot, «St. Paul and Seneca», в своем Commentary on Philippians (1868), pp. 268–331. , однако простоватая манера и бесцветный стиль писем говорят о том, что они не могут принадлежать ни перу моралиста, ни перу апостола.

Во II и последующих веках имели хождение несколько апокалипсисов, конкурировавших с каноническим Апокалипсисом Иоанна, которые приписывались другим апостолам [427] См. F. С. Burkitt, Jewish and Christian Apokalypses [London, 1914], и Adela Y. Collins, «Early Christian Apocalyptic Literature», должно быть опубликовано в Aufstieg und Niedergang der rцmischen Welt, II. 25 (4). .

Самая важная из апокрифических книг — Апокалипсис Петра [428] Forschungsbericht см. предстоящую публикацию R. J. Bauckham, «The Apokalypse of Peter; An Account of Research», в Aufstieg und Niedergang der römischen Welt, II. 25 (4). , датируемый 125–150 гг. Впервые мы узнаем о нем из канона Муратори, где он располагается непосредственно за Апокалипсисом Иоанна с предупреждением, что «многие наши люди не желают, чтобы он читался в церкви» (строка 72–73). Климент Александрийский признавал в нем произведение самого Петра (Ecl. Proph. 41, 2 и 48, 1) и написал к нему комментарии (так пишет Евсевий, Церковная история, VI. 14, 1). С другой стороны, его считали неканоническим Евсевий (III. 25, 4) и Иероним (De viris ill I). Другие христиане высоко ценят эту книгу; по свидетельству Созомена, церковного историка V века (7,9), в его время в некоторых церквах Палестины Апокалипсис Петра обычно читался в Страстную пятницу. Он включен в число канонических книг в Кларомонтанском кодексе (см. Приложение IV. 4).

Части этой книги на греческом языке найдены в 1886–1887 гг. в христианской могиле в Ахмиме (Северный Египет), а полный текст на эфиопском языке обнаружен в 1910 г. В библиотеке Бодди есть небольшой лист пергамента, содержащий 26 коротких строк на греческом языке, и двойной лист в коллекции Райнера (Rainer) в Вене, который некоторые ученые относят к этому же кодексу. Сравнение эфиопского и греческого текстов говорит о том, что последний представляет собой сокращенный и несколько переиначенный вариант книги.

Апокалипсис Петра начинается рассказом о том, как Петр и другие ученики, собравшись на Масличной горе, спрашивают Иисуса о знамениях, которые возвестят Его пришествие в конце времен. Иисус отвечает им примерно так, как в четырех Евангелиях. Фрагмент из Ахмима, который начинается с середины Его слов, описывает видение солнцеподобного света и отошедших святых, а затем — место наказания и сами наказания грешникам. В эфиопском тексте представлена другая последовательность описаний. Сначала говорится об аде, а уж потом, в связи с рассказом о преображении, — о рае. Показательно, что в обоих вариантах описание мучений занимает гораздо больше места, чем повествование о восторгах райской жизни. Наказания разных грешников приведены в большее или меньшее соответствие с природой их греха, как видно из следующего отрывка:

И увидел я другое место, стоявшее над тем, очень грязное; это было место наказаний. И те, кого наказывали, и наказующие ангелы носили темное одеяние, в соответствии с духом того места.

Некоторых вешали за язык; это были те, кто кощунствовал о пути праведности. Под ними был разложен костер, ярко вспыхивавший и мучивший их.

И были там другие, женщины, повешенные за волосы над закипавшей болотной жижей, — это те, кто запятнал себя прелюбодеянием.

А мужчины, соучаствовавшие с ними в прелюбодеянии, были подвешены за ноги, головами в эту жижу. Они вопили: «Мы не думали, что попадем сюда» (пар. 21–24).

Неизвестный автор, который ответствен за то, что первым внедрил языческие идеи об аде и рае в христианскую литературу, произвел свою концепцию будущей жизни от различных дохристианских традиций. Это и картина, включенная в одиннадцатую книгу Одиссеи, и эсхатологические мифы Платона, и шестая книга Энеиды, и орфические и пифагорейские предания. Влияние этих идей через Апокалипсис Петра простиралось очень далеко. Оно сказывается в Божественной комедии, средневековой скульптуре и всем искусстве Ренессанса.