Виктор Кротов - Человек среди религий

o (Язык ориентирования) Противопоставлять религиозное ориентирование научному мышлению незачем: язык логики и достижения науки могут быть полностью включены в круг религиозных ориентиров и средств ориентирования. Но мало опираться на повторяемость и закономерность. Нашей опорой должна быть также индивидуальная неповторимость. Язык ориентирования нужен нам для решения главных проблем личности, для поддержания внутренней свободы – своей и чужой.

o (Религиозная философия и религиозная идеология) Религиозная философия служит прежде всего тому, кто нуждается в свободе духовных поисков. А найденные ею ориентиры постепенно формируют канон той или иной идеологии. В этом качестве они служат тем, кто готов пользоваться результатами философских достижений, потому что сосредоточен на других проблемах. И философия и идеология достойны внимания и уважения, каждая из них может давать религиозные ориентиры. Нам самим решать, какого рода усилия для нас важнее: усилия поиска или усилия принятия.

o (Нужна ли философия церкви?) Между церковной жизнью и религиозной философией существуют лишь те противоречия, которые вносит каждый из нас. Если и церковь, и философия служат поиску путей к Высшему, им естественно содействовать в этом друг другу. До тех пор, пока мы придаём этому значение, наша церковь – хотя бы в нашем лице – будет дружить и сотрудничать с философией. Вместе с тем философия поможет нам и в понимании других мировоззрений, других представлений о Высшем.

o (Сближение путей) Нам важно обрести уверенность в том, что наши взгляды в направлении к Высшему неминуемо сближают нас друг с другом. Ориентируясь на это сближение, мы научимся воспринимать наши расхождения как свидетельство отклонения от верного пути или даже движения вспять. Никто не может двигаться к Высшему в одиночку: ни человек, ни церковь. И никто не может прекратить наше движение, кроме нас самих.

o (Жизнь, раскрывающаяся вверх) Нужно уметь применять философию для решения духовных проблем, различая те сферы, где она полезна. Использовать её соединительные, понимательные возможности. И не менее важно – постепенно освобождаться от цепляния за философию, даже самую что ни на есть замечательную. Уходить от всего, что уже не ведёт нас к Высшему, а отгораживает от него.

Разные характеры бывают не только у людей. У растений тоже. Вот и у этого подсолнуха был совершенно особый характер. Даже какой-то, можно сказать, нерастительный. Всё ему хотелось в путь отправиться, дальние края повидать.

А тут он ещё увидел вещий сон. Во сне возник перед ним золотокрылый ангел и говорит: "Ищи сверкающее сокровище! Ищи сверкающее сокровище! Ищи сверкающее сокровище!" Три раза повторил. Чтобы ясно было: не простой сон, а вещий.

После этого сна подсолнуху окончательно стало ясно: в путь! Ведь невозможно найти нужную вещь, оставаясь на месте. Тем более – сокровище.

Растению, конечно, труднее странствовать, чем человеку. Но если характер решительный, если возраст молодой, если желания хоть отбавляй, да к тому же если в вещем сне золотокрылый ангел тебе явился, всё становится возможным. И для человека, и для растения. Поднапрягся подсолнух, выбрался из земли – и отправился искать сверкающее сокровище.

Где он только его не искал! Даже до далёкой Индии добрался. Всех по пути расспрашивал: не слыхали, мол, про сверкающее сокровище? У пальм спрашивал, и у кактусов, и у каланхоэ с алоэ.

Наконец узнал подсолнух, что самое сверкающее сокровище в Индии – это огромный бриллиант, который находится у одного раджи. Равного этому бриллианту во всём мире никогда не было, но хранили его в совершенной тайне.

Пришёл подсолнух к радже, просит: покажи сверкающее сокровище.

Раджа оказался неожиданно приветливым. Повёл подсолнуха в свою тайную сокровищницу, показал ему сверкающий бриллиант размером с футбольный мяч. А пока подсолнух любовался да размышлял, это ли то самое сокровище, о котором говорил золотокрылый ангел, раджа потихоньку вышел и накрепко запер дверь сокровищницы. Ему, видите ли, захотелось, чтобы у него имелось и такое сокровище, как бродячий подсолнух.

Когда стемнело, бриллиант перестал сверкать, и подсолнух понял, что это вовсе не то, что ему нужно. Да и взаперти он оставаться не хотел. К счастью, где решётки человека не пропустят, там ловкий подсолнух уж как-нибудь протиснется…