Пол Барнетт - 2 Послание к Коринфянам

Манера подачи себя была, похоже, хорошо обдумана Павлом. Скромность его целиком объясняется тем, что он подражал кротости и снисхождению Христа (ст. 1), то есть обладал свойствами, на которые указывал Иисус в своем знаменитом обращении к «труждающимся и обремененным» (Мф. 11:29). «Плотскость», вероятно, означает, что он не пытался быть более чем просто обыкновенным человеком. В нем не было ничего такого, что нельзя увидеть и услышать (ср.: 12:6). «Силу» его можно почувствовать только в его благовествовании, а не в нем самом. Сам по себе он был никто и ничто; весьма мирским человеком, на самом деле. Новые служители, однако, представляли себя сильными и необыкновенными. История знает немало фактов, когда служители старались произвести впечатление на людей своими мнимыми возможностями и паранормальными свойствами. Христиане и служители, которые не понимали, что сила Божья пребывает в Слове, становились легкой добычей служителей, которые обладали необыкновенной силой или притязали на ее обладание. Смотря свысока на смирение и человечность Павла, его критики продемонстрировали, что на самом деле они, а не Павел, были плотскими в своем мировосприятии и как раз у них не было истинной силы Божьей.

Кроме того, коринфяне (или некоторые из них) серьезно ошибались, недооценивая силу человеческого бунта против Бога, которая уподобляется Павлом хорошо защищенной крепости, неприступной для нападений извне. Оружие Павла, к которому высокомерно относились в Коринфе, отнюдь не будучи «плотским», обладает по сути силой Божьей на разрушение твердынь (ст. 4) и замыслов и всякого превозношения, восстающего против познания Божия (ст. 5). Служение Павла, непритязательное, если судить по внешним проявлениям, было в состоянии пленить всякое помышление в послушание Христу (ст. 5).

Будет правильно следовать Павлу в его реалистической оценке силы неверия и гордости, укоренившейся в человеческом уме. Только правильным оружием можно подавить и пленить этого горделивого закоренелого бунтаря, ставящего себя выше Бога; этим правильным оружием являются слова благовестия.

Подобно Павлу, мы должны провозглашать Иисуса Христа Сыном Божьим, распятым ради спасения грешников, а также Господом и судьей — чтобы всякое помышление слушателя пленялось в послушание Христу. Скажем прямо: любая проповедь, основанная на Новом или Ветхом Завете, экзегетическая или посвященная иным темам, потерпит фиаско, если не будет непременно строиться вокруг Господства Христа и Его спасительной силы. Только такое благовестие сможет вынудить восстающее против познания Божия закостенелое неверие стать послушным Христу. Само смирение Павла, которое они презирают и которое сам он называет кротостью и снисхождением Христовым (ст. 1), указывает на то, что он является человеком, всякое помышление которого пленяется в послушание Христу. Он есть живое воплощение того, что провозглашает.

Для критиков Павла вопросы стиля служения были первостепенными. Что он представлял из себя, когда отсутствовал, то есть как автор посланий? Что это был за человек, когда лично присутствовал с коринфянами? В их глазах он был неудачником, где бы он не находился. Письма его они сочли «устрашающими» (ст. 9); они полагали, что он принялся запугивать их. Это сильно контрастировало с его «скромностью», которую он проявлял между ними (ст. 1), что для них было полной дискредитацией. Он был подобен сторожевой собаке, которая громко лает, но не кусает.

Служение Павла здесь, как и в других местах, должно было испытываться не наличием даров, а достижениями в построении общины. Он призывает коринфян взглянуть на очевидные факты, то есть на существование христианской общины в Коринфе (3:1—3; 5:11 —13). Существование общины, основанной Павлом, является веским доказательством того, что «орудия», которыми он сражался, имели божественную силу (ср.: ст. 4).