Сэм Харрис: Конец веры. Религия, террор и будущее разума

По данным Гэллапа, 35 % американцев верят в то, что Библия в буквальном смысле есть безошибочное слово Творца вселенной [5] G. H. Gallup Jr., Religion in America 1996 (Princeton: Princeton Religion Research Center, 1996). . Другие 48 % думают, что это «боговдохновенное» слово — обладающее той же безошибочностью, хотя некоторые места в Библии следует понимать символически, чтобы найти содержащуюся в них истину. И лишь 17 % американцев сомневаются в том, что Бог как личность в его бесконечной премудрости действительно был автором этого текста — или что он создал жизнь на земле, где насчитывается 250 тысяч видов одних только жуков. Около 46 % американцев понимают рассказ о сотворении мира буквально (40 % верят в то, что он управлял процессом творения на протяжении миллионов лет). Это означает, что для 120 миллионов из нас Большой взрыв произошел через две с половиной тысячи лет после того, как вавилоняне и шумеры научились варить пиво. Если верить нашим социальным опросам, почти 230 миллионов американцев верят в то, что книга, в которой нет ни единства стиля, ни внутренней согласованности, была написана всеведущим, всемогущим и вездесущим божеством. Опросы среди индуистов, мусульман и иудеев по всему миру дают примерно такие же результаты. Это свидетельствует о том, что мы, вид homo sapiens, глубоко пропитаны мифами. Почему в этой сфере жизни наши представления о мире существуют за непроницаемой стеной от разума и доказательств?

Принимая во внимание такую удивительную картину мышления, мы можем понять, что означает религиозная «умеренность» в XXI веке. «Умеренные» приверженцы любой веры всегда гибко интерпретируют (или совсем игнорируют) большинство своих канонов ради того, чтобы им можно было жить в современном мире. Без сомнения, на это влияют невидимые экономические факторы: общество производит куда меньше продукции, если значительная его часть бросает повседневные занятия и вместо этого начинает убивать своих покупателей и кредиторов за ереси. Когда умеренные верующие отходят от буквального понимания священных текстов, они черпают вдохновение не из писаний, но из современной культуры, которая не позволяет воспринимать многие крайности Бога буквально. Кроме того, в Америке религиозная умеренность объясняется еще и тем фактом, что большинство христиан и иудеев не читают Библию целиком и потому просто ничего не знают о том, как ревностно Бог Авраама призывает верных искоренять ереси. Достаточно открыть Второзаконие, чтобы в этом убедиться. Скажем, если ваш сын или дочь приходят с занятий йогой, где пропагандируется культ Кришны, Библия призывает вас к весьма конкретным действиям:

Если будет уговаривать тебя тайно брат твой, сын матери твоей, или сын твой, или дочь твоя, или жена на лоне твоем, или друг твой, который для тебя, как душа твоя, говоря: «пойдем и будем служить богам иным, которых не знал ты и отцы твои», богам тех народов, которые вокруг тебя, близких к тебе или отдаленных от тебя, от одного края земли до другого, — то не соглашайся с ним и не слушай его; и да не пощадит его глаз твой, не жалей его и не прикрывай его, но убей его; твоя рука прежде всех должна быть на нем, чтоб убить его, а потом руки всего народа; побей его камнями до смерти, ибо он покушался отвратить тебя от Господа, Бога твоего… (Второзаконие 13:6-10)

Хотя в Америке побиение детей камнями за ересь давно вышло из моды, «умеренный» христианин или иудей не скажут, что такого рода отрывки следует понимать «символически». (Фактически такие толкования запретил сам Бог, который во Второзаконии 12:32 говорит: «Все, что я заповедую вам, старайтесь исполнить; не прибавляй к тому и не убавляй от того».) Приведенный выше отрывок обладает таким же каноническим статусом, как и другие тексты Библии, и чтобы примирить Хорошую Книгу с современной жизнью, верующим приходится игнорировать подобные варварства.

Сегодня верующие становятся «умеренными» только по той причине, что они питаются плодами развития человеческого мышления на протяжении двух последних тысячелетий (такими, как демократия, политика [6] Разумеется, здесь не следует забывать о проблемах самой демократии, особенно когда ее преждевременно навязывают странам с высоким уровнем рождаемости и низким уровнем грамотности, с этническими и религиозными конфликтами и нестабильной экономикой. Несомненно, существует такая вещь, как деспотизм для блага общества, и, возможно, это необходимый этап развития для многих стран. См. R. D. Kaplan, Was Democracy Just a Moment? Atlantic Monthly, Dec. 1997, p. 55–80; F. Zakaria, The Future of Freedom: Illiberal Democracy at Home and Abroad (New York: W, W. Norton, 2003). , любые достижения науки, забота о правах человека, преодоление культурной и географической изоляции и т. п.). Двери темницы буквального понимания писаний открываются не изнутри. Умеренность верующих, которым чужд фундаментализм, отнюдь не свидетельствует об эволюции веры, скорее это результат многочисленных ударов современности, которая поставила под вопрос многие положения веры. В числе прочего человечество начало ценить доказательства и принимать только те представления, которые опираются на факты. В этом смысле даже самые радикальные фундаменталисты пользуются разумом, только разумный подход не распространяется на странные положения их веры. Скажите благочестивому христианину, что его обманывает жена или что замороженный йогурт делает человека невидимым, и он попросит у вас доказательств, как все обычные люди, и поверит вам лишь в той мере, в какой вы сможете подтвердить свои слова фактами. Но скажите ему, что книжка, лежащая около его кровати, была написана невидимым божеством, которое накажет вечным огнем того, кто не верит в странные утверждения этой книги о вселенной, и верующий, вероятнее всего, не попросит у вас никаких доказательств.