Кати Русселе - Религиозные практики в современной России

Корни русской эсхатологии уходят как в древнееврейскую (ветхозаветную) апокалиптику, так и в византийскую традицию. Из первой общественной мыслью был заимствован образ Града Божия, Нового Иерусалима, а из второй – опыт эсхатологического объяснения конкретных исторических событий и течения жизни вообще 5. Преломляясь в русской ментальности, эти идеи и символы принимали весьма специфические формы и оттенки. После церковного раскола они чрезвычайно актуализировались именно для старообрядцев, хранивших «древлее православие» и подвергавшихся за это жестоким гонениям. Беспоповцами весь окружающий мир стал восприниматься как «царство Антихриста», а поповцами – как предшествующий судному дню. Спасение становилось возможным только путем максимального ограждения себя от внешней скверны, т. е. ограничения всякого рода контактов с иноверцами. В этой связи южноуральское старообрядчество можно охарактеризовать как социум, ориентированный на максимальную замкнутость.

Эсхатологические ожидания старообрядцев, соотнесенные с современным миром, находят образное воплощение в фантастически осмысляемой окружающей действительности. В священных текстах, содержащих описания второго пришествия, как непременные атрибуты судного дня присутствуют космические беспорядки и природные катаклизмы. Поэтому резкие погодные перепады, необычные атмосферные явления и наблюдаемые в последние годы экологические сдвиги объясняются старообрядцами как подтверждающие пророчества приметы 6. Сатанинскими знаками («печатью Антихриста») называются самые разные вещи, от государственных символов до бытовых нововведений.

Общеизвестен факт долгого неприятия наиболее радикальными старообрядческими согласиями электричества, радио, телевидения, железных дорог. Активное вторжение в их быт «неживой природы» олицетворяет в сознании старообрядцев усиление власти Антихриста над людьми, так как использование технических новшеств, механизация привычных форм труда, способствуя росту его эффективности, одновременно увеличивают степень зависимости человека от искусственных устройств 7.

Вместе с тем на почве христианской эсхатологии приняла законченные и более четко очерченные формы популярная у старообрядцев мессианская идея, которая, в свою очередь, способствовала складыванию у них выраженного персонализма 8. Восприятие ими собственной позиции как единственно верной и понимание значимости своего существования во имя продолжения истинного православия в последние времена легли в основу механизма самосохранения группы, а вытекающее из этого стремление к культурно-бытовой изоляции выступило своеобразным гарантом ее стабильности.

Стремление старообрядцев к самоизоляции, связанное как с эсхатологией, так и с объективными условиями их существования в атмосфере преследований со стороны светских властей и официальной церкви, реализовывалось в рамках самых простых оппозиций – «мы», «свои» (истинно верующие) и «они», «чужие» (иноверцы). В создании групповых границ, как известно, существуют определенные закономерности и общие схемы 9, вместе с тем они всегда индивидуальны для каждой такой группы. Функции маркеров выполняют, как правило, такие атрибуты культуры, которые представляются наиболее показательными с точки зрения как ее носителей, так и посторонних наблюдателей.

Отделение старообрядцев от других сообществ изначально было построено на конфессиональной основе, в этой связи ограничения на контакты с «чужими» относятся прежде всего к обрядово-религиозной сфере. Это абсолютный запрет на совместные богослужения, посещение храмов, использование предметов культа – икон, книг, свечей и т. д. Свои святыни также тщательно оберегаются от чужих глаз 10.

Существенное значение в сохранении микросоциума, являющегося одновременно и малой популяцией, имеет стабильность генофонда, которая достигается практикованием преимущественно внутригрупповых брачных связей 11. Эндогамия была характерна и для старообрядцев. При выборе брачного партнера основное внимание уделялось его конфессиональной принадлежности, учитывалось и то, к какому старообрядческому толку и согласию он относился. Иногда одного из будущих супругов (чаще всего девушку) перекрещивали до свадьбы. Несмотря на суровые ограничения, браки между старообрядцами и «мирскими» все-таки заключались и даже служили предметом беспокойства для православных священников и миссионеров, так как результатом такого союза чаще всего являлся переход одного из молодоженов из православия в раскол. Сегодня смешанные браки тем более не редкость.