Александр Немировский - История Древнего мира. Античность. Ч.1

Он, чье и враг прославит благочестие,

Создаст державу, в брани знаменитую,

Оплот, из рода в род хранящий счастье.

Из этих трех строк, написанных в то время, когда римляне, сражаясь с Пирром, еще не вышли за пределы Италии, вырос римский эпос об Энее.

Эпиграмма.Буквально слово «эпиграмма» означает надпись, высеченную на чем-либо — на камне, статуе, предмете, предназначенном в подарок. В эпоху эллинизма эпиграммы по-прежнему писались на могильных камнях и статуях, но сам термин стал означать краткое стихотворение, написанное в элегическом размере (соединение гекзаметра с пентаметром). В сравнении с эпосом или трагедией эпиграмма виделась красивой безделушкой, но в эпоху эллинизма ей было придано значение особого жанра, соперничающего с пространными стихотворениями.

436

Эпиграммы писали Каллимах, Асклепиад Самосский, Леонид Тарентский и Мелеагр. До нас дошло шестьдесят эпиграмм Каллимаха — посвятительных, надгробных и эротических. В одной из них он так выразил свое понимание задач поэзии и собственного в ней места:

Не выношу я поэмы циклической. Скучно дорогой

Той мне идти, где снует в разные стороны люд;

Ласк, расточаемых всем, избегаю я, брезгую воду

Пить из колодца: претит общедоступное мне.

Асклепиад был мастером застольных и любовных эпиграмм. Леонид Тарентский, бедняк и странник, вывел в своих эпиграммах «снующий в разные стороны люд» — ремесленников, рыбаков, моряков, землепашцев.

Мелеагр, сириец по происхождению, родившийся в палестинском городе Гадаре, а затем живший в Тире, так выразил космополитическое мироощущение своего времени:

Если сириец я, что же. Одна ведь у всех нас отчизна —

Космос: одним Хаосом мы рождены.

В другой эпиграмме, обращенной к спутнику, который когда-нибудь пройдет мимо его могилы, Мелеагр пишет:

Если сириец ты, молви «салам»; коли рожден финикийцем, —

Произнеси «аудонйс»; «хайре» скажи, если грек.

Эпос.Нелегко было в век идиллий и эпиграмм обращаться к эпосу — жанру, осужденному законодателем литературных вкусов Каллимахом. И все же ученик Каллимаха Аполлоний Родосскийотважился на это. Его эпическая поэма «Аргонавтика» посвящена плаванию Ясона и его спутников в Колхиду и их возвращению с драгоценной добычей — золотым руном. Следуя во многом за поэмой странствий «Одиссеей», Аполлоний, однако, излагая миф, использует все, что было известно науке его времени в области географии и этнографии южного побережья Понта Эвксинского и Закавказья. Как и в гомеровских поэмах, действие «Аргонавтики» развивается параллельно — на земле и на Олимпе. Но сами аргонавты не ощущают присутствия богов. Да и описание небожителей мало чем напоминает сцены на Олимпе, начертанные Гомером. «Ученый» характер поэмы не помешал изображению человеческих чувств в истории всепоглощающей любви двух главных героев поэмы — Ясона и Медеи, чья любовь торжествует, преодолев все препятствия.

437

Наряду с подлинно поэтическим творчеством поэзия эпохи эллинизма дала множество откровенно рассудочных, формальных произведений, лишенных настоящей поэзии, зато блиставших нарочито подчеркиваемой ученостью, филигранностью отделки, безупречностью, а порой и причудливостью формы, демонстрирующей высокое мастерство, но отнюдь не поэтическое вдохновение. Именно тогда появляется акростих и входят в моду «фигурные» стихи, строки которых то слагаются в треугольник или иную геометрическую фигуру, то принимают очертание птицы. Состязаясь друг с другом в антикварной учености, поэты порой превращали свои поэтические опусы в пространные каталоги нимф иных мифологических персонажей или использовали настолько редкие варианты мифов, что понять их смысл мог только ученый собрат поэта (не случайно комментарии, которыми почти сразу же были снабжены эти творения, значительно превышали их по объему).

Разумеется, такого рода поэзия с ее совершенными образцами формального мастерства создавалась не только в Александрии, но по месту ее зарождения и наиболее бурного развития она получила название «александрийской» .

Менандр и жизнь.Вслед за потерей гражданами интереса к политической жизни сошла со сцены и некогда волновавшая их комедия, созданная Аристофаном с ее злободневностью и обличительным запалом. Но заложенная в людях полисного склада страсть к публичному осмыслению собственного бытия и осмеянию собственных слабостей и пороков не могла выветриться и в новых условиях. Эту страсть людей новой эпохи с блеском удовлетворил афинянин Менандр(342—292 гг.), выходец из состоятельной и влиятельной семьи, в молодости учившийся у Феофраста, друживший с Эпикуром и пользовавшийся покровительством правителя Афин Деметрия Фалерского.