Поль Кюглер - Алхимия дискурса. Образ, звук и психическое

Приблизительно в одно и тоже время, здесь побывали двое русских: Сабина Шпильрейн и Евгений Минковский. Сабина Шпильрейн из Ростова-на-Дону оказалась первой пациенткой Юнга, прошедшей у него терапевтический анализ. Сегодня ее история хорошо известна российскому психоаналитическому сообществу, чего нельзя сказать о пребывании в Швейцарии и работе в клинике Минковского. В отличие от Сабины, бывшей в Бургхольцли на положении пациентки, Минковский работал здесь психиатром. Родившись в Санкт-Петербурге, Минковский затем изучал медицину в университете в Мюнхене, а позже здесь же математику и философию. В 1914 году, по причине разразившейся Первой мировой войны, он был вынужден покинуть Мюнхен и перебраться в Цюрих, где стал ассистентом Блейлера в клинике. Минковский прибыл в Бургхольцли вскорости после того, как Юнг оставил там свой пост и занялся частной практикой, а также преподаванием в цюрихском университете. На Минковского сильное воздействие оказали Блейлер и Анри Бергсон, что нашло отражение в его первой книге о шизофрении [2]. В дальнейших работах Минковский сконцентрировал свое внимание на структурах сознания (временный характер, периодичность, каузальность и материальность) и продемонстрировал как из расстройств в этих структурах можно вычленить отдельные симптомы и умственные содержания, испытываемые пациентом.

Алхимия Дискурсадает возможность нового прочтения ранних исследований Юнга в экспериментальной психопатологии, в особенности, в отношении к самой роли, которую язык играет в субъективном начале, в генезисе психической структуры, в формировании сновидений равно как и в психопатологии.

Я хочу в завершение поблагодарить своего российского коллегу Валерия Зеленского, редакторские и организаторские старания которого сделали возможным появление моей работы на русском языке. Я также благодарен издательству PER SE за оперативное осуществление выхода тиража книги.

Поль Кюглер East Aurora, New York 14 ноября 2003

Я с удовольствием пишу предисловие к переработанному изданию этой крайне важной книги. Написав на нее рецензию в 1983 году для журнала ( Journal of Analytical Psychology ), я в дальнейшем с интересом следил за ее судьбой. По истечении двадцати лет оригинальность и своевременность данной работы заслуживают столь же высокой оценки. Поль Кюглер играл и продолжает играть ключевую роль в возрождении интереса к юнговской психологии и в привлечении к ней внимания широкой публики.

Между обоими изданиями существует самая тесная связь, они вносят большой вклад в оживление аналитической психологии, в налаживание связи между миром академической науки и миром психоанализа. Заслуга Кюглера заключается в том, что он обратился к ранним научным работам Юнга с целью продемонстрировать их значимость в наши дни. Тест словесных ассоциаций, объявленный Фрейдом в качестве важного вклада при подведении научной базы под психоанализ, выявил существование фонетических и смысловых ассоциаций. Фонетические ассоциации можно было даже считать более «глубокими» по сравнению со смысловыми связями, поскольку они усиливались по мере возрастания уровня бессознательного. Иными словами, фонетические ассоциации, представляющиеся поверхностными, оказывались в психологии «золотым песком». Возможно, что они, согласно утверждению Кюглера, совсем не случайны – «Содержит ли наш язык автономные группы ассоциаций, соединенные фонетически и укорененные в архетипическом образе?»

В наше время идея, в соответствии с которой глубина располагается на поверхности (а также в звуках) переживаемой жизни, кажется нам несколько менее парадоксальной или странной. Однако это наблюдение все же требует доказательств перед лицом традиционной романтической оппозиции, которая не может отказаться от стремления помещать глубину (и, соответственно, все ценное в жизни) в «глубине глубин».

Кюглер пересмотрел свою провидческую работу, чтобы учесть многочисленные перемены, происшедшие в интеллектуальном климате и в клинической обстановке со времени опубликования первого издания. В те времена он не мог знать о важной роли, которую будут играть язык, нарратив и текст во многих исследовательских сферах – не только в лингвистике, литературной критике и философии, но и в психотерапии, где связь с «историей» признается в наше время повсеместно.

Не мог он и предполагать, какое значение приобретет его расширенное определение термина «образ» после того, как он распространит его на понятие «акустический образ». Образы могут переживаться как непосредственно (в понимании Юнга), так и свидетельствовать о невозможности их прямого (непредумышленного) переживания в сфере культуры. Социальный и культурный конструктивизм, закат вечных ценностей во многих сферах жизни, релятивистский характер постмодернисткого дискурса заставили сосредоточить внимание на образе, с его парадоксальным сочетанием вышеупомянутых качеств непосредственности, равно как и невозможности своего непосредственного переживания. Самость не только разделена и множественна, она даже звучит по-разному, в зависимости от контекста и выстроенных предпочтений. Произносимые человеком звуки будут иметь различное звучание, в зависимости от того, кто их будет слушать. Как я отмечал в своей рецензии, архетипический образ позволяет включать в одну фонетическую схему много смыслов, давая нам возможность говорить о «фонетизации образа». Кюглер – достаточно прозорливо мыслящий автор, отчасти по необходимости опирающийся на звучание, так что его обращение к анализу акустического фактора оказывает существенное влияние на философские размышления и клинические рассуждения. В этом отношении он осуществляет алхимический эксперимент, в процессе которого базовое исходное вещество (звуки) может рассматриваться в качестве материала способного к трансформации в нечто, представляющее собой более значительный интерес (не будем преуменьшать актуальность случая). Представьте себе беседу. Между собеседниками возникли определенные отношения. Имеет место общение, в котором присутствует психологическая динамика. Все это не вызывает удивления. Однако разговор имеет и свое собственное звучание, ритм, рисунок, осуществляется интенсивное и быстрое взаимное влияние, основанное на слуховом восприятии.

Читать дальше