Александр Коцюбинский - Интегративная модель психотерапии эндогенных психических расстройств

С. Менцос (Mentzos S., 2000) основой конфликта считает острую или длительную травматизацию на этапе симбиотической фазы психологического развития, когда еще отсутствует дифференциация представлений о себе и представлений об объекте, что в ходе дальнейшего развития индивида приводит к формированию конфликта между тенденциями к слиянию и отделению.

Согласно конфликт-ориентированной модели психоза С. Менцоса, данный тип конфликта представлен элементарными констелляциями, которые приобретают характер нерешаемых. Они возникают из нормальных, универсальных биполярностей, которые, однако, из-за определенных неблагоприятных условий потеряли свою гибкую динамику и развились в ригидный конфликт между тенденциями к слиянию и тенденциями к индивидуации. В случае шизофрении процесс биполяризации проявляется между тенденциями, направленными на себя и на объект (аутофильные и гетерофильные тенденции).

Согласно представлению С. Менцоса, ригидный конфликт, возникающий при определенных условиях развития индивида, оставляет возможности только для двух патологических решений: первое – экстремальный нарциссический ход назад, второе – уничтожение границ «Я» и слияние с объектом. При аффективных психозах речь идет прежде всего о биполяризации самооценки и оценки объекта. При данном типе конфликта возможны два патологических решения: первое – абсолютное господство архаичного всемогущего «Супер-Эго» (депрессия), второе – «выбрасывание за борт» «Супер-Эго» и господство «большой самости» (мания).

Модель конфликта применительно к динамическому пониманию шизофрении разделял Г. Аммон (1995), полагая, что ее основа закладывается на самых ранних этапах развития индивида в силу нарушений взаимоотношений в первичной (семейной) группе и неудачного прохождения одной из фаз психического развития, что приводит в итоге к нарушению идентичности. Г. Аммон (1995) в качестве основы шизофрении рассматривал неразрешенный симбиотический конфликт: «С одной стороны, каждый шаг к собственной идентичности как индивидуума связан для пациента со страхом разрушить этим существование матери, семьи и окружения. С другой стороны, он живет в постоянном страхе утраты собственного существования. Этот конфликт находит свое выражение в патологическом симбиозе пациента с матерью или группой, за благополучие которой больной чувствует себя ответственным, платя за это своим собственным эмоциональным и физическим существованием. Он одновременно растворяется в этих симбиотических отношениях и опасается именно этого как потери собственной идентичности, в результате он не может организовать собственную эмоциональную жизнь и находится поэтому в состоянии интенсивной и экстремальной изоляции».

А. Крисом (Kris A. O., 1977; 1984) предложена оригинальная типология конфликтов, рассматриваемых в качестве источника формирования психических расстройств либо психотического, либо непсихотического уровня: в первом случае – это доэдиповы конфликты (дивергентные), во втором случае – эдиповы конфликты (конвергентные).

Формирование конвергентных конфликтов относится к возрасту 3 – 6 лет и связано с неразрешенными в процессе развития переживаниями эдипова характера, т. е. либидинозными и агрессивными импульсами «Ид». В возникновении эндогенных психозов ведущее значение придается доэдиповым, или дивергентным, конфликтам, которые формируются на ранних этапах развития индивида, до 2 лет, проявляются неспособностью ребенка к формированию стабильного «Я» и четких границ «Я» с сохранением выраженной симбиотической связи с матерью и составляют причину заболеваний психотического уровня в будущей, взрослой жизни человека. Следует, однако, подчеркнуть, что конфликты первого и второго типа (конвергентные и дивергентные) могут сосуществовать у одного больного, дополняя друг друга и требуя соответствующей тактики терапии (Менцос С., 2001).

Для дивергентных конфликтов большое значение имеют нарушения реальных потребностей ребенка, необходимых для его нормального развития, и в первую очередь – эмоциональной связи с матерью, понимания и адекватного удовлетворения ею потребностей младенца.

В прошлом придавали важное значение особым личностным характеристикам матери (теория «шизофреногенной матери»). Выделены характерные паттерны взаимодействия такой матери и ребенка: гиперопека, сверхвовлеченность, навязывание своей точки зрения по всем вопросам, сверхконтроль и одновременно отвержение ребенка как реального, активного, развивающегося человека. Постулировалось, что у данного типа матери выражено бессознательное отрицание ребенка с его самостоятельностью, независимостью, а ее поведение бессознательно направлено на «привязывание» к себе ребенка и препятствование его взрослению и отделению.