Маргарита Воловикова - Представления русских о нравственном идеале

Мысленная картина мира, интерпретация явлений социальной действительности, идеалы и ценности – все проходит жесткую проверку, испытание (иногда кажется, что в России такие испытания происходят чаще, чем в других странах).

Наблюдения С. Л. Рубинштейна об особенностях изменения осознания нравственных норм и законов в «переломные» эпохи были сделаны после революции и года «великого перелома», т. е. коллективизации, а, точнее, разрушения прочного и веками отлаженного крестьянского быта. Закрепленные традиционным укладом, но слабо осознаваемые самим человеком нормы нравственного поведения для того, чтобы устоять в таких условиях, должны быть приняты (или отвергнуты) сознательно.

Речь идет о книге «Человек и мир». В этой работе С. Л. Рубинштейн пишет о том, что появление человека является событием космического масштаба, – оно преобразует всю вселенную. Человеку дана способность сознания — осознания мира, себя в мире и всего существующего в видимом мире. «Поскольку есть человек, он становится ни чем иным, как объективно существующей отправной точкой всей системы координат. Такой отправной точкой человеческое бытие становится в силу человеческой активности, в силу возможности изменения бытия, чем человеческое существование отличается от всякого другого… Вселенная с появлением человека – это осознанная, осмысленная Вселенная, которая изменяется действиями в ней человека» [11] Рубинштейн С. Л. Проблемы общей психологии. М.: «Педагогика», 1973, с. 330. . В этой связи решающую роль играет «мировоззрение, собственный духовный облик человека»: «Так знание, добро, красота выступают не отчужденными от человека и тем самым друг от друга, поскольку осуществляется преодоление штучности, лоскутности, изолированности гносеологии, этики, эстетики», а правда и добро выступают «как отношения людей, определенные в их понятийном содержании» [12] Там же, с. 331. . Масштабы конкретного человека в данный момент своего развития различны в зависимости оттого, насколько он в состоянии вместить, отразить в своем бытии окружающий мир в богатстве связей и отношений. Но главное состоит в утверждении: человеческое существо как таковое призвано вместить в себя всех и вся. Об этом, как пишет Рубинштейн, поведали миру поэты и вообще искусство. Человек – это «существо, осознающее мир, часть, охватывающая целое, зеркало Вселенной». Своими действиями он включается в бытие, преобразуя, «взрывая» его. И в то же время человеческое существо причастно бесконечности мира, постигая эти свои свойства в деятельности созерцания. «Человек – конечное существо – включается в мир, в его бесконечное бытие как: 1) бытие, преобразующее реальность, и 2) как переходящее в форму идеального существования. Процесс осознания бытия есть переход бытия вне человека в идеальную форму сущности субъекта <���…> Конечное человеческое бытие выступает как «очаг», из которого исходят «взрывные реакции», распространяющиеся на все бытие» [13] Рубинштейн С. Л. Проблемы общей психологии. М.: «Педагогика», 1973, с. 344 .

Ожидая грядущую революцию в России, писатель Максим Горький думал об образах тех героев, на примере которых новое поколение будет учиться жизни. Горький готовил серию книг «Жизнь замечательных людей». В его письме к известному французскому писателю-романтику Ромену Роллану, датированном 1916 годом, упомянут среди других и вождь еврейского народа Моисей («вождь» в первоначальном смысле слова – как тот, кто ведет свой народ – через пустыню в «землю обетованную»). Ромен Роллан ответил в январе уже следующего, 1917 года. Согласившись участвовать в замысле Горького, французский писатель более всего протестовал против включения в серию «Жизни Моисея»: «Некоторые из великих имен, на которых Вы остановились, смущают меня, когда я думаю о детских душах. Вы предлагаете им опасные примеры – такие как Моисей. <���…> Сознаюсь, что я несколько отошел от взгляда на великих людей прошлого, как на пример, которому следует подражать…» [14] Роллан, Р. Собр. соч. В 14 т. Т. 14. С. 373 . На что Горький вынужден оправдываться: «Но я беру Моисея исключительно как социального реформатора, и книга тоже должна рассматривать его с этой стороны. Я подумал было о Жанне д'Арк. Но боюсь, как бы этот сюжет не заставил нас говорить о “мистической душе народа” и о других вещах, которые мне непонятны и которые очень вредны для нас, русских» [15] Там же, с. 374. . В эти дни больших надежд и ожиданий, связанных с грядущей революцией, было не до «непонятных и вредных для русских» вещей. Письмо сопровождает приписка, сделанная Горьким уже в Женеве и датированная июлем 1917-го года: «События, происшедшие в России, задержали это письмо. Поздравим друг друга; <���…> русский народ вступил в брачный союз со свободой, и я надеюсь, что этот союз даст жизнь многим великим душам, которые прославят человечество» [16] Там же, с. 375. .