Сборник статей - Техника «косого взгляда». Критика гетеронормативного порядка

На основе приведенных выше теоретических суждений в историческом срезе исследуются мужские и женские однополые отношения, [12] См., например, исследования средневековой сексуальности в: [17]. которые в разные эпохи определяются по-разному и обладают в обществе различным статусом. Дэвид М. Гальперин [28], к примеру, выделяет пять типов мужских отношений, существовавших до гомосексуализма: феминизация ( efemination ), педерастия, содомия, мужская дружба и инверсия. Как показал Ален Брэй [10, 11], содомия широко практиковалась в эпоху Ренессанса и не считалась отклонением.

Мишель Фуко в своих работах не занимался анализом гендерных идентичностей. Джудит Батлер, опираясь, кроме прочих, на его концепции, радикально меняет представление о гендере как таковом. Ее концепция лежит в основе любого квир-анализа и квир-концептов и является основой квир-теорий. В своей первой и основополагающей для гендерных исследований работе Gender Trouble. Feminism and the Subversion of Identity Джудит Батлер деконструирует разделения гендера ( gender ) и пола ( sex ), отказывается от автономии субъекта, работает над проблемой публичного признания подавленной и вытесненной гомосексуальности и критикует «принудительную гетеросексуальность», легитимируемую господствующим социальным порядком в качестве «нормы». Для изложения своей позиции она предпочитает использовать перформативную аргументацию, поскольку, согласно Батлер, субъект – это эффект дискурсивных практик, не существующий вне речевых актов и властных отношений.

Батлер критикует прежде всего те феминистские теории, которые описывают женщину в качестве автономного субъекта, пытаясь, таким образом, добиться равноправия полов. Во-первых, эти требования понимают под «женщиной» единую для всех, единственную форму феминности. Во-вторых, дискурс (мужской) субъективности, по Батлер, сам по себе является местом власти, угнетения и регламентации. Понятие субъекта, по Мишелю Фуко, – это продукт дискурсивных, властных практик, поэтому попытки эмансипации феминизма обречены на провал в силу того, что «бытие» субъекта есть подчинение. Кроме того, в стремлении интегрировать женщину в данный дискурс субъективности означает подтверждать и укреплять существующую в качестве нормы принудительную гетеросексуальность и бинарную матрицу.

Более подробно генезис субъекта через подчинение Батлер рассмотрит в своей монографии The Psychic Life of Power: Theories in Subjection на основе анализа механизмов становления и производства субъективности у Гегеля, Ницше, Фрейда, Фуко и Альтюссера. Понятие субъекта в английском языке непосредственно связано с подчинением, на чем Батлер и выстраивает свою концепцию «субъекта подчинения». Существительное subject означает «субъект», глагол to subject – «подчинять(ся)» или «покорять(ся)», из чего Батлер в типично постструктралистской манере выводит subjection – субъекцию – как процесс становления субъекта через его подчинение. Впрочем, Батлер описывает бытие субъекта как парадокс: с одной стороны, он подчиняется власти – она является, в терминах Фуко, условием его существования; с другой стороны, она наделяет субъект властью, делает возможным его действия вплоть до сопротивления самой этой власти. В указанной монографии она анализирует, каким образом власть инкорпорируется субъектом, то есть механизмы, при помощи которых власть, проникая извне, трансформируется во внутренние психические процессы.

Критика Батлер идентичностей ведет к деконструкции различия культурного ( gender ) и анатомического пола ( sex ). Данное различие было теоретически разработано феминистками с целью критики патриархата, который, согласно их аргументации, интерпретирует анатомию таким образом, чтобы было возможным обосновать мужское превосходство и легитимировать власть над женщиной. Так, Симона де Бовуар постулировала в одной из самых известных своих работ «Второй пол» ( Le Deuxième Sexe , 1949), что женщиной не рождаются, ею становятся. Это различение между гендером и полом было в тот момент политически оправданным; в конце концов, с его помощью феминистки впервые обратили внимание на натурализацию властных отношений и роли гендерных идентичностей в обосновании тех или иных политических идеологий. И все же само это разделение цементирует понятие анатомии и тем самым эссенциализирует категории идентичности и саму бинарную матрицу. Таким образом, утверждается, что вне культурных отношений существует некое «естество», которое можно сохранить в чистом виде или к которому можно вернуться, несмотря на конститутивное влияние культуры на формирование идентичностей. Батлер отказывается от дифференциации гендера и пола, поскольку само знание об анатомии есть продукт социальных институтов, находящихся в сети властных отношений и испытывающих влияние различных дискурсов. Знания в области биологии и медицины, закрепившие бинарную матрицу как «естественную» и «врожденную», возможны лишь благодаря эпистемологическим культурным парадигмам, обусловливающим те или иные рамки интерпретаций. Батлер показывает, что тело и гендер не существуют вне культурных рамок, «природа» не доступна нам в «чистом» виде, ее понимание возможно лишь через культурное знание, чьи конструкции и проецируются на «природу». Так что пол всегда был гендером. Это не значит, что анатомии или материальности тела не существует. Речь идет о ее культурной концептуализации, формирующей специфическое восприятие материальности и языковые средства для ее описания и представления. Существующая культурная концептуализация обосновывает гендер на данный период как «естественный», «анатомический» пол и обусловливает им социальное неравенство, легитимируемое как «естественное».