Переняв некоторые теоретические позиции феминизма, гендерные исследования сфокусировались на гетеронормативности и конструировании феминности в ее связи с маскулинностью, то есть не анализировали женские конструкции обособленно, а исходили из конститутивной взаимосвязи между ними и мужскими концепциями: невозможно понимать и описывать феминность без анализа маскулинности и наоборот. Такой дисциплинарный генезис предопределил и тот акцент, который на первом этапе гендерных исследований пришелся на изучение феминности. Какое-то время сохранялась диспропорция в теоретизации мужских и женских конструкций, однако вскоре исследования мужских образов сформировали отдельное направление «мужских исследований» ( Men Studies ), восполнившее этот дефицит. Одной из важнейших ранних работ по маскулинности, вышедшей еще до возникновения самого исследовательского направления, считаются «Мужские фантазии» [62] [10] Teweleit K. Männerphantasien. 2 Bde., Verlag Roter Stern/ Stroemfeld 1977, 1978.
немецкого культуролога Клауса Тевеляйта. Впрочем, эта работа посвящена также женским образам в книгах и мемуарах ветеранов Первой мировой войны. Способы описания и конструирования феминности авторами – бывшими солдатами – помогли Тевеляйту создать модель, объясняющую фашизм как производство мужского тела-панциря посредством уничтожения Другого, кодированного образами феминности. Эта сохраняющая свою актуальность и основанная на психоанализе модель все же понимает под маскулинностью универсальные и унифицированные категории (как если бы все мужчины были равны и существовал единый механизм формирования их психики). В этом номере представлен отрывок одной из основополагающих концептуализаций маскулинности, которая принадлежит перу австралийского социолога Рейвин Коннелл, указавшей на плюрализм маскулинных концепций, их социальную многослойность и дифференцированный, неравномерный характер их доступа к власти. Эта вошедшая в квир-канон работа относится также к числу критических исследований маскулинности и гендерных исследований.
Квир продолжает теоретическую традицию гендерных исследований: оба направления используют психоанализ Зигмунда Фрейда и Жака Лакана, деконструкцию Жака Деррида и дискурсивный анализ Мишеля Фуко. Последовательницей Фуко является Джудит Батлер, развившая его идеи и применившая их к анализу культурного генезиса гендерной идентичности. Батлер также является теоретиком деконструктивизма и понимает субъект прежде всего буквально, как подлежащее в предложении, дешифрируя дискурсивные стратегии его языкового генезиса посредством «тщательного прочтения» ( close reading ) дискурсивных пересечений. Джудит Джек Хальберстам в своей работе также активно ссылается на Фуко; впрочем, он применяет дискурсивный анализ для описания культурных квир-феноменов в различных медиа, в то время как Батлер описывает дискурсивные структуры возникновения и регламентации субъекта в лоне западной философии. Ли Эдельман применяет психоанализ Лакана к описанию политических феноменов, также понимаемых им как процесс означивания, который он и деконструирует.
С постструктурализмом гендерные и квир-исследования объединяет критика языковых структур, которые после работ Фуко понимаются как формы власти, регулирующие отношения субъектов. Их представители подвергают критике понятие истории как целенаправленного прогрессивного развития, каузальной и непрерывной цепи событий, а также любые рассуждения в терминах возникновения, источника и подлинного. Они также близки к постструктурализму в своем отказе от универсального и автономного субъекта, который мог быть лишь исключительно мужским, гетеросексуальным, европейским, белым выходцем из среднего класса. Проблематизировав дихотомию «мужчина и женщина», гендерные исследования поставили под сомнение «объективность» и бинарную оппозицию истины/ лжи и нормы/безумия, которую подвергали критике постструктуралистские теории. Таким образом, гендерные и квир-исследования видят свою задачу в критической рефлексии научных и культурных эпистемологий как таковых [ср.: 56: S. 187–200]. Так, Рейвин Коннелл критикует существующие концепции, показывая, что «правда» и «истина» зависимы от моделей, применяемых для их утверждения. В своей аргументации она отходит от философского подхода Батлер, развивая собственную аналитическую модель для рассмотрения социальных структур. И наконец, анализируя идентичности и формы культурного смыслопроизводства, постструктурализм, равно как гендерные исследования и квир-концепции, расширили понятия текста. Практически во всех этих направлениях практикуется семиотический анализ артикуляционных и репрезентационных форм.
Читать дальше