Сергей Каменский - Древние знания – на службе современности. Ancient knowledge – to the service of today

Это наиболее общеизвестные ее подвиды. И все с очень сильно различающимися нормами и предписаниями – иногда как небо и земля, взаимоисключающими. Наши выводы подтверждает из 19-го века честный и язвительный Марк Твен: «Этика состоит из политической этики, коммерческой этики, церковной этики и просто этики».

Очевидно, наивысший, но крайне редко достижимый в реальной жизни эталон – мораль общечеловеческая – и ее столь же редкие носители. И скажем, для справки: этика – это наука, объектом изучения которой как раз и является мораль. Но в живом, обыденном языке оба слова стали практически синонимами, как и понятия этический, этичный, т.е. моральный, нравственный.

Как видим, в теории , даже с самими понятиями трудно разобраться (но вспомним – они отражают сущность, лежащую в самой глубине!). А в жизни еще сложнее найти согласие в оценке того, является человек нравственным или нет. Кому-то нравится человек, кому-то нет. «Всем мил не будешь», говорят в народе. А вот и подтверждения – от Аристотеля: «Друг всем – ничей друг» или «Кто нравится всем, не нравится никому» и Эразма Роттердамского: «Иметь много друзей – значит не иметь ни одного».

И никакие рейтинги, как принято сейчас, здесь не помогут, и голосование тоже не даст результата: вспомним, что выше говорилось о человеческой природе. Потому что люди не могут, как и в древности, договориться между собой, что такое – хорошо и что такое – плохо. (Об этом же из Древнего Рима Публий Теренций: «Сколько людей, столько и мнений»). Вернее, люди постепенно все-таки учатся, хоть и дорогой ценой – но, «по последним данным разведки», может не хватить исторического времени уже для всей цивилизации…

С миром материальным таких проблем не возникает. Убеждать никого не нужно, какая вещь хорошая, какая хуже: осмотри ее, подержи в руках, попробуй в деле – или, на худой конец, обратись за советом к специалисту. Правда, мы здесь не трогаем рекламу, способную «впарить» кому угодно что угодно. А с тем, что трудноуловимо и переменчиво, как и все, что порождают человеческий разум и язык, сложнее…

Но все же – и раньше и, тем более, сейчас – заявлять о собственной высокой нравственности среди нормальных людей не принято. Это проверяется известным с древности способом: по конкретным делам, а потом еще и по их соответствию словам и намерениям. Правда, вспомним сказанное раньше: даже о мелочах, а тем более о серьезных делах оценки, как правило, полярные, взаимоисключающие. И никакого среднего здесь никак не вывести. Поэтому нам и приходиться проверяться самыми общими, универсальными законами и пронятиями – в нашем случае это не что иное, как общечеловеческая мораль, сколь она ни условна.

Но это то, что касается обычных граждан. А что до «лиц общественно-значимых», то с ними куда сложнее: ведь им выносит не искаженную переменчивыми и преходящими страстями и заблуждениями современников оценку и ставит свою печать только История – вернее, само время… И с ними они остаются в памяти поколений – кто с благодарностью, кто с порицанием; а бывает, с проклятием.

Правда, все-таки, иногда встречались (и даже в наши дни встречаются) люди, сказать о которых плохое слово – ни при жизни, ни после смерти было бы, пожалуй, трудно – себе дороже обойдется. Ну, например, Конфуций, Сократ, Махатма Ганди, Мартин Лютер Кинг, Мать Тереза, Нельсон Мандела…; и в нашей истории были такие: Сергий Радонежский, Ярослав Мудрый… Сухие исторические хроники не отмечали, похоже, никаких недостойных, порочащих их деяний. Но это крайне редкие, близкие к абсолюту, живые воплощения достаточно абстрактной общечеловеческой морали.

Мы же должны делать выбор на высокие посты из людей реальных: не записных праведников, а тех, что есть, что живут среди нас. И желательно все знать заранее: чтобы не ошибиться и выбрать лучшего. Скажем еще точнее: именно здесь и сейчас – наиболее пригодного для этого дела. Ну, на худой конец, чтобы не выбрать совсем непригодного – тогда жди беды со всеми вытекающими последствиями: в виде неразберихи, разрухи, человеческих слез и крови.

Здесь напрашивается естественный вопрос: не слишком ли много разговоров вокруг этого, изрядно обветшавшего в наши дни понятия добродетели? Мы же не председателя парламентского подкомитета по надзору за моральными устоями выбираем, а главу государства. Ведь главное нам о претендентах известно: все, как говорится, добропорядочные и законопослушные граждане, все на виду (если, как водится, «компромата» и хватает на всех, то это же не доказанная судом вина, как того требует Конституция!).