Лоуренс Бирнбах - Как понять, что настало время расстаться

Когда Робин стала старше, ей перестало нравиться играть с отцом, когда рядом была мать. К пяти годам она уже отказывалась играть вдвоем с отцом и всегда требовала позвать маму. Ей хотелось, чтобы мама не чувствовала себя одинокой и не страдала. В девочке начало формироваться чувство вины из-за близости с отцом. Ей казалось, что, получая удовольствие от игр с отцом, она предает собственную мать. Она подсознательно хотела включить ее в эти игры. Хавьер рассказал, что, даже когда Джоан была на работе или уезжала за покупками, оставляя Робин с отцом, девочка постоянно твердила о матери: «Мы с мамой делали это вчера», «Мы с мамой так веселились, когда гуляли в парке».

Не сознавая того, Джоан создала ситуацию, в которой «трое – это уже много», вместо того чтобы порадоваться любви и доверию, складывающемуся между отцом и дочерью. Родительская борьба самолюбий – это еще один симптом глубоких семейных проблем, которые неизбежно привели Джоан и Хавьера к разводу.

Когда родители душат детей своей любовью

А вот еще один пример неэффективного родительства в несчастливом браке. Когда кому-то из партнеров недостает близости с супругом, он впадает в полную зависимость от ребенка. В этом случае родитель становится настоящим собственником и стремится полностью перетянуть дочь или сына на свою сторону. В такой ситуации и ребенок может впасть в чрезмерную зависимость от родителя. И тогда ему будет очень трудно во взрослой жизни стать по-настоящему независимым.

К нам обратилась молодая женщина Лена. Ей было чуть за тридцать. Вот что она рассказала нам о родителях. Ее мать была очень одинока. Отец не только много работал, но и вообще не возвращался домой раньше глубокой ночи. Он состоял в нескольких волонтерских организациях, а еще регулярно играл в карты с приятелями. Лена практически не знала семейной жизни. Когда отец все же бывал дома, родители начинали жестоко ругаться. Лена была единственным ребенком в семье, и мать обрушила на нее всю свою любовь и внимание. Они вместе ели, вместе смотрели кино и телевизор, вместе ходили в гости к соседям и родственникам. Еще в детстве Лена поклялась себе, что, когда она сама выйдет замуж, мать будет жить с ними. Ночью мама долго лежала рядом с дочкой, пока та не засыпала. Они с матерью часто хохотали до слез, обсуждая поведение отца.

Когда девочка стала старше, ее ровесники на лето уезжали в лагеря. Мать Лены боялась, что ее дочь станет легкой добычей для мальчиков старшего возраста – ведь она так красива. Она отказалась отпустить Лену в лагерь, объяснив, что будет слишком сильно волноваться. Постепенно Лена усвоила это отношение и сама стала всего бояться. Она старалась даже не ночевать у подруг, что делали все другие девочки.

Такое положение устраивало обоих родителей. Отец мог приходить домой в любое время, не терзаясь угрызениями совести из-за того, что оставил жену в одиночестве. У матери была надежная подруга, которая вовсе не стремилась бросить ее ради того, чтобы больше времени проводить со сверстниками. Мать очень жестко регламентировала жизнь дочери, четко определяя, что можно, а что нельзя. Она постоянно рассказывала Лене об опасностях внешнего мира. Она считала, что подруги «плохо на нее влияют», а если к ней проявляли внимание мальчики, то это только потому, что «им нужен секс». Мать даже сумела убедить Лену в том, что ей не нужно поступать в колледж.

В такой ситуации родитель относится к ребенку так, словно тот очень уязвим. Мать Лены не понимала, что ее чрезмерная привязанность к дочери объясняется ее собственным одиночеством. Естественно, что со временем ребенок неизбежно начинает разделять точку зрения родителя.

Когда повзрослевшие дети, выросшие в несчастливых семьях, рассказывают нам подобные истории, становится очень грустно. Эти люди изо всех сил стремятся убедить себя в том, что их семьи были «нормальными», «такими же, как другие». Лена вспоминала:

«Сколько бы родители ни ссорились и не старались избегать друг друга, я помню, как здорово было, когда мы собирались дома все вместе. У отца был старый „додж“ с плохой подвеской. Помню, как мы хохотали, когда ездили в этой машине по ухабистым дорогам. Иногда мы вместе играли в „Монополию“. Отец любил выигрывать, а нам с мамой было все равно. Иногда по воскресеньям мы ходили в китайский ресторан. Я ненавидела китайскую кухню, но мне нравилось быть вместе с мамой и папой. И все же у нас никогда не было настоящего дома. Я завидовала другим детям и их семьям. Их дома казались мне более безопасными и счастливыми».

Когда люди вспоминают собственные печальные истории, они часто называют свои семьи и своих родителей нормальными, иногда даже счастливыми. Лена сказала нам, что отец в шутку называл свою семейную философию разумным пренебрежением. В детстве это казалось ей совершенно естественным.

Читать дальше