Владимир Леви: Коротко о главном

Врачу помогать врачу легче или труднее, чем пациенту, не сведущему в медицине?

– Когда как. Профессиональная искушенность может и помогать, и мешать – зависит это отчасти от тяжести недуга или сложности проблемы, а более всего – от характера человека. Если врач многое знает о своей болезни и притом мнителен и меланхоличен, то легко может впасть в депрессию или паническое состояние, которые лечить его болезнь не помогут…

Провести сеанс гипноза психотерапевту, который владеет этим методом сам, до смешного трудно. Не потому, что гипнотизер не внушаем, не «поддается» – может быть очень даже внушаемым, как я, например. Но даже при искуснейшем исполнении сеанса мешать будет знание «кухни» и ролевая ситуация – совершенно иная, чем требуется для действенного внушения. Зато аналитическую терапию можно провести более углубленную, быстро минуя обычные барьеры.

Медики, это заметил не я один, с чем бы ни обращались к коллегам – с зубной болью, сердечными неполадками или душевными – часто оказываются пациентами необычными и невезучими, с какими-то казусами – то сосуд проходит не там, то анализы наврут, то вдруг помогающие коллеги глупейшим образом ошибаются. Чем это объяснить?.. Ответ пока что ищу.

По-видимому, далеко не каждый больной вызывает у врача симпатию? Как вам удается преодолеть негативное отношение к несимпатичным для вас пациентам? Всегда ли удается?..

– Не всегда. Но границы приятия с опытом расширяются. По характеру я не добряк, вспыльчив – но теперь мало кому даже при максимальных стараниях удается зажечь во мне необратимую антипатию. Если только я понимаю, почему человек такой, а не иной, мне уже трудно плохо к нему относиться, каким бы он ни был и как бы сам ни относился ко мне. Хотя, должен признаться, плохо переношу людей фашистского типа и работаю с ними, если уж приходится, безо всякого удовольствия.

Если вынести за скобки не поддающиеся контролю личные чувства – любовь к больному или нелюбовь, симпатию или антипатию, то что, по вашему, главное в отношении врача к пациенту и в его профессиональном поведении? Вежливость, корректность? Проявление внимания и заботы?

– Что ни врач, то свой стиль врачебного или не врачебного поведения. «Стиль – это человек». По мне – все стили хороши, кроме хамского и равнодушно-бюрокра тического.

Встречаются доктора строгие, сухо-дистантные, встречаются весельчаки, шутники, приколисты, встречаются теплые ласковые мамочки и покровительственные папаши, встречаются грустные милые меланхолики, сердитые, но добрые буки…

Стиль стилем, но если работаешь с людьми, то изволь вести себя так, как этого требует существо дела. Мастерство в профессии официанта заключается в искусстве отстраненной участливости. Для врача годится не объявляющее о себе, но знающее и действующее сострадание – управляемое сопереживание, освобожденное от эмоциональной зависимости. Оно и подскажет правильное поведение. Лучший врач – тот, чей поведенческий стиль определяется не его личным характером, а характером пациента. Способный и опытный медик, как гроссмейстер, еще не приступив к беседе с пациентом, видит позицию и намечает последовательность ходов…

Обязательно ли врачу каждый раз «пропускать» пациента через себя, сопереживать ему проникаться им?

– Совершенно необходимо. Но – управляемо, под контролем самосознания. На практике врачебное сострадание ограничено дефицитом времени, сил – и того, что я называю душевной емкостью. Емкость эта может сильно уменьшиться простейшей усталостью, и тогда волей-неволей пользуешься шаблоном, опытом, наработанной маской. Но даже падая с ног, работать нужно с прямоходящей душой. Общаясь с пациентами, видишь себя самого, свои вопросы и трудности, свои кошмары и бездны в тысячах преломлений и отражений…

«Врачу, исцелися сам» – как вы к этому относитесь? Обязан ли врач сам быть здоровым? Можно ли доверяться врачу, который не может победить собственную болезнь?

– Отвечу вопросом: обязан ли врач, поступая на работу, предъявлять вместе с дипломом справку о бессмертии?..

Помните, у Козьмы Пруткова? – «Сколько ни ле чил больных Гиппократ, однако же сам от болезни помер». Богов на земле нет. Не каждый делается врачом, а вот пациентом становится каждый без исключения. Начиная с рождения и кончая последним вздохом, все мы пациенты. Все болеем и все бываем в состояниях, когда нуждаемся в помощи.