Александр Шевцов - Введение в самопознание

Но что было такого особенного в том мире, который не знал технологии, что позволяло с возрастом оставаться нужным? Какое знание ты не теряешь, теряя знания о современном производстве или бизнесе? Это должно быть нечто, что не устаревает от того, что ты отошел от дел. К примеру, ты сам. Ты как человек вообще.

Я пытаюсь представить себе, что должно вызывать в душе у читающего слово «самопознание». Как оно вообще отзывается? Я не имею в виду тех людей, которым нет до него дела. Нет, я говорю о тех, кто так или иначе захотел заглянуть в книгу с таким названием.

Я пытаюсь представить себе это и вижу разных людей. Одни уже давно посвятили себя самопознанию и определились с путем. Другие только подходят к выбору, заниматься ли этим. И это не такой уж простой выбор, все-таки придется отвлечь массу сил и времени от «настоящих» жизненных забот и пустить, быть может, на пустяки…

И значит, делаю свои выводы я, для кого-то нет в этой жизни ничего, кроме самопознания. А для кого-то все подобные «игры» – это явные пустяки, которыми шарлатаны отвлекают добрых людей от настоящей жизни. И они ведь без тени сомнения знают, что такое эта «настоящая жизнь»! Конечно, это их знание – только мнение или, точнее, убеждение. Человек сделал выбор считать настоящим, к примеру, только то, за что платят деньги. Или еще жестче, только то, за что платят государственные деньги. И соответственно, считать стоящим его внимания то, о чем написано как о стоящем в газетах или основных идеологических документах его общества.

Например, современные русские пенсионеры, бывшие советские служащие, в подавляющем большинстве не признают ничего, кроме идеалов служения государству, которое обязано позаботиться о них в старости. Государства обещают, государства обманывают, государства просто разваливаются… а человек, сделавший такой выбор, оказывается биологической машиной, запрограммированной лишь на определенное поведение, дополнительное государству.

И если такой человек видит слово «самопознание», он, даже пытаясь проявить доброжелательность, не в состоянии впустить его в себя. Просто больше не осталось места, все сознание занято и переполнено знаниями о том, что правильно, а что опасно в государстве для био-винтика. И обидами… Бесконечными обидами, вплетенными во всю ткань его жизни.

Человек, который вовремя не принял, что он САМ имеет определенную ценность и что можно жить ради себя, обречен всю жизнь провести в обществе, которое избрал. Причем, люди в этом избранном обществе умирают, но общество продолжает жить, потому что стало внутренним миром, своего рода кошмарным сном воображения. Это общество мертвых, которые уже не живут, но бесконечно переживаются нами. И к старости это общество становится очень похожим на сумасшедший дом, в котором ты ведешь бесконечные беседы про себя, потому что с уходом от дел это общество становится исключительно твоим внутренним переживанием!

Уход от дел, выход на пенсию – это всё способы перевести наконец внимание государственного винтика на самого себя. Делается это просто – тебе запрещают соваться в те дела, для которых ты был выращен и выточен. И это могло бы стать величайшим твоим благословением! Во всяком случае, ты сам мог бы сделать из этого запрета на участие в делах общества и государства благословение для себя и очищение для своего ума. Какая жизнь может начинаться сразу с выходом на пенсию! Какие силы и возможности ты мог бы подарить самому себе!

Но ты предпочитаешь обижаться и направляешь все внимание на свои прошлые поражения, на свою недооцененность и на свои пролежавшие невостребованными достоинства. Сила твоего потока внимания еще очень велика в этот миг, она как раз такая, какова была в лучшие твои дни. И вот вся она, благодаря запрету думать о работе, обрушивается на тебя самого, проливается в твой внутренний мир. Идеальные условия для самопознания! При определенном расположении ума пенсию можно посчитать подарком не государства, а Бога, и быть ему очень благодарным за то, как он мудро все устроил в этом мире… Но……

Но на пути этого потока внимания стоит фильтр в виде обид и отсутствия иной культуры, кроме государственно-производственной. Ты не можешь думать ни о чем ином, кроме того, о чем можешь. Иначе говоря, для того, чтобы хоть о чем-то думать, нам нужно иметь соответствующие образы. И думаем мы, грубо говоря, именно ими. Следовательно, когда государство, обеспечив тебе прожиточный минимум, выставляет тебя с работы и говорит: ты заслужил отдых, займись, чем хочешь, – ты можешь заняться только тем, чем занята твоя голова.