Игорь Вагин - Трансформация зла. Решение конфликтов внутренних и внешних

• Наконец, вы можете использовать специальный тренинг преодоления стыдливости. Используйте несколько упражнений. Например, расскажите о себе какую-нибудь неприятную вещь другому человеку уверенно, конкретно, четко. Это снимает переживания прошлого стыда, что уже проверено. Как ни странно, я заставляю просить милостыню. В нашей культуре это стыдно. Но в некоторых случаях мы должны просить что-то у людей и не стыдиться этого. Весь вопрос, как это делать? С одной стороны, достаточно уверенно, а с другой – вежливо, интеллигентно. Должно быть умение настоять и выпросить – такая железная рука в бархатной перчатке, хорошо оформленное давление.

Здесь можно вспомнить, как известный физик-теоретик Лев Ландау в молодости боролся со своей застенчивостью, стыдливостью.

Подняв худые плечи, по университетской набережной идет высокий студент. Большие глаза смотрят исподлобья, но взгляд внимательный и теплый. В нем и любопытство, и мучительная застенчивость. Это Ландау. Он страшно робок, неловок. А ему так нравятся сильные, веселые люди, которые непринужденно держатся, находчивы, остроумны в разговоре. Он решил пересилить свою робость, стыдливость, пересилить любыми средствами. Но как это сделать? Для начала можно ставить перед собой небольшие задания и выполнять их. Вот навстречу идет самоуверенный господин. Лев внушает себе: надо к нему подойти. Это трудно, невероятно трудно. Но он должен побороть себя!

– Нельзя ли попросить вас ответить на один вопрос? – говорит он громко.

Господин останавливается.

– Почему вы носите бороду? – все тем же любезным тоном продолжает побледневший от напряжения юноша…

На следующий день он дает себе задание потруднее: прогуляться по Невскому проспекту с привязанным к шляпе воздушным шариком…

Чувство обиды – вот основная причина многих конфликтов, ссор, скандалов, семейных сцен, ухода друзей, любимых, близких.

Наша обида зависит от целого ряда причин:

• от того, насколько мы чувствуем себя справедливыми соответственно нашему восприятию ситуации, оценки значимости обидчика (то, что мы можем стерпеть от начальника, мы не потерпим от своей жены или сына);

• от возможных последствий (чем это опасно для нас);

• от того, насколько мы себя контролируем;

• от личного восприятия обиды. Здесь возможны крайние варианты: от “С него все как с гуся вода” до “Уж очень он обидчив”. Второй вариант соответствует выражению: “Уж слова ему не скажи, обидится”. Обида как чувство многогранна и имеет широкий диапазон: от “Горе ты мое!” матери ученика, получившего двойку за поведение, до “смертельной обиды”, вендетты.

Попробуйте классифицировать те ощущения, которые возникли у вас при обиде, что именно вы чувствуете:

● душевную боль;

● печаль;

● растерянность;

● унижение;

● уязвленное самолюбие;

● собственную никчемность;

● слабость;

● ранимость;

● а может, что-то еще?

Также очень важно оценивать свои телесные ощущения, так как тело является великолепным датчиком наших проблем, настроения. Недаром говорят, что сердце не обманешь.

Вы интересовались тем, как вы выглядите, когда обижаетесь?

На нижнем уровне обиды большинство из нас, обидевшись, становится детьми пяти-шести лет, несчастными, раздраженными маленькими детьми.

Как-то ко мне на прием пришла пятидесятидвухлетняя Ирина, поведавшая историю своей застарелой обиды:

– Мать родила меня, когда ей уже было за сорок. Родила, чтобы женить на себе моего отца, он тогда был крупным начальником, скандал ему был ни к чему. От первого брака у нее уже были две дочки. Сестры старше меня почти на двадцать лет, потому особого контакта у меня с ними не было. Я всю жизнь прожила с родителями в министерской квартире в центре Москвы. Выходила замуж, но брак распался. Пять лет назад отец умер. Мы с матерью остались вдвоем в трехкомнатной квартире. Я постоянно болею, перенесла уже три тяжелых операции. Мне определили вторую группу инвалидности. Конечно, ухаживать за матерью было мне трудно. За мной бы кто-нибудь поухаживал! И мать перебралась жить к старшей сестре. А через год сестра подал в суд на раздел квартиры. А это мой единственный источник дохода – я сдавала две комнаты квартирантам. Так скажите, как же мне не обижаться на дорогих родственничков? Мать меня не защитила. За пять лет ни разу мне даже не позвонила, а ведь я тоже ее ребенок! В 92 года пора и о душе подумать, а она такие козни строит… Конечно, меня обида душит. Кроме обиды ничего в жизни и не осталось.