Андрей Теслинов - Концептуальное проектирование сложных решений

«Римское право определяет собственность как jus utendi et abutendi re sua, quatenus juris ratio patitur, – право употреблять вещь и злоупотреблять ею, насколько это допускает смысл права. Были попытки оправдать слово „злоупотреблять"; говорилось, что оно обозначает не бессмысленное и безнравственное злоупотребление, но только абсолютную власть. Это пустое отличие, выдуманное для того, чтобы освятить собственность, но неспособное остановить безумие наслаждений, которого оно не может ни предупредить, ни уничтожить. Собственник волен оставить свои плоды гнить на дереве, сеять на полях соль, выдаивать коров на землю, превращать виноградник в пустырь, сделать из огорода парк. Можно это назвать злоупотреблением или нет? Поскольку дело касается собственности, употребление и злоупотребление неизбежно сливаются.

Согласно декларации прав, поставленной во главе конституции 1793 года, собственность есть „право пользоваться и располагать по произволу своим имуществом, своими доходами, плодами своего труда и своего промысла". Статья 544 кодекса Наполеона гласит: „Собственность есть право пользоваться и располагать вещами абсолютнейшим образом, с тем, однако, чтобы этим правом не пользовались вопреки законам".

В собственности различают: 1) просто собственность, право властвовать, господствовать над вещью или, как принято говорить, голую собственность; 2) владение. „Владение, – говорит Дюрантон, – есть дело факта, а не права", а Тулье пишет: „Собственность есть право, законное владение, обладание есть факт". Наниматель, фермер, участник коммандитного общества, лицо, имеющее право пользования, – владельцы, хозяин, отдающий свои вещи внаем, в пользование, наследник, ожидающий только смерти пожизненного владельца, – собственники. Если можно так выразиться: любовник – это владелец, муж – собственник».

Это текст Пьера-Жозефа Прудона из его работы «Что такое собственность? Или исследование о принципе права и власти» [138] .

«Создается впечатление, будто в нашу эпоху невиданными темпами развивается лишь одна часть человеческого мозга – рациональная, приводящая ко всем открытиям, в моральном смысле нейтральным, в то время как безнадежно отстает другая часть – та, которая призвана смотреть за тем, чтобы все эти открытия на деле служили человеку, а не уничтожали его. И независимо от того, над какой бы проблемой современной цивилизации я ни размышлял, всегда прихожу к вопросу человеческой ответственности, которая явно не в состоянии поспеть за цивилизационным развитием и присмотреть за тем, чтобы он не обратился против человеческого рода. Как будто наш мир перерастает нас. Обратного пути нет. И лишь наивный мечтатель может полагать, что решение кроется в каком-то отказе от цивилизации. Задача приближающейся эпохи другая: радикальное обновление человеческой ответственности. Наша совесть должна наконец догнать наш разум, а то мы пропадем!» [139] Вы понимаете, что для концептуализации ответственности я задаю Вам глобальный контекст.

В начале 30-х годов XX века ученый Эрвин Бауэр вывел принцип, которому подчиняется все живое, – принцип «устойчивого неравновесия». Согласно этому принципу, «чтобы система называлась живой, мы требуем от нее, чтобы она затрачивала свою работоспособность, то есть свою свободную энергию, которой она обладает при неизменной окружающей среде, всегда на такую работу, которая приводит при данной окружающей среде к изменениям в условиях системы, повышающим ее работоспособность. Иначе говоря, в системе должны существовать приспособления, способствующие тому, чтобы работоспособность системы при неизменной окружающей среде всегда затрачивалась на такие работы, которые повышают работоспособность самой системы. Короче, работоспособность должна быть использована в интересах собственной работоспособности» [140] .

Универсальность принципа позволяет распространять его на все системы, которые претендуют на обладание признака «живое»: живая идея, живая культура, живая команда и пр. Возьмите эту идею для построения концепта «Живая организация».

До недавнего времени маркетинг развивался под знаком идеи о том, что главная задача компании – удовлетворить своих клиентов лучше, чем конкуренты. Тем самым во главу рыночных усилий компании ставилось исследование потребностей клиентов и создание продуктов, удовлетворяющих этим потребностям с высоким качеством. В конце прошедшего века эта идея исчерпала себя.