Нурали Латыпов - Бигуди для извилин. Возьми от мозга все!

 Оценка очень скромная: например, первичная пропускная способность зрения составляет миллионы бит/сек. Так что здесь учитывается уже переработанная, довольно плотно упакованная информация.

 По расхожему мнению, картина прямо противоположная: средний человек использует не более 1 % возможностей мозга — разве что гении задействуют 4–5 %. Очевидно, при этом не учитывается даже реальный объём информации, которую мозг должен обрабатывать. Другое дело, что в каждый данный момент мозг действительно включает в работу далеко не все свои структуры. Поэтому рост степени параллелизма их работы способен заметно повысить общую выходную мощность.

 Заметьте: целостный взгляд на сложную систему возникает всегда, как только оказывается очевидно непонятен способ совместного функционирования — а зачастую даже само предназначение — большого количества отдельных её компонентов. То есть в тех случаях, когда целое больше суммы всех своих частей.

 Игроки «Что? Где? Когда?» чаще всего очень любознательны. Потому и помнят многое.

 Точнее, удаляется в некий «долгий ящик» в огромном хранилище мозга. Совершенно неожиданно её фрагменты могут всплывать в будущем, через неопределённо долгое время, повинуясь неожиданным — иной раз неосознанным — ассоциациям.

 Похоже, после решения задачи мозг стирает промежуточные данные, понадобившиеся по ходу работы, и зацепок для запоминания почти не остаётся.

 Знаете, как в дореволюционных гимназиях учеников учили запоминать число «пи»? Очень просто: нужно только запомнить простую фразу «Кто и шутя и скоро пожелаетъ «пи» узнать число, ужъ знаетъ» (здесь мы учли старорусское написание слов со знаком «ъ»). А теперь подсчитайте число букв в каждом слове этой фразы и запишите их. Вот и получилось с неплохой точностью число «пи»: 3.1415926536. Конечно, же «каждый охотник желает знать, где сидит фазан» — лёгкое запоминание последовательности цветов в спектре.

 Одной из самых сложных задач, решённых Лурия, оказалось обучение Шерешевского забыванию. Колоссальные потоки информации, всплывающие по малейшему поводу, захлёстывали мозг, мешая ему эффективно обрабатывать сиюминутные события. Только длительные тренировки по изобретённым Лурия методикам позволили Шерешевскому отключаться от собственной памяти, чтобы без помех ориентироваться в «здесь и сейчас».

 http://www.rusrep.ru/article/2013/07/10/okno

 Венгер Вин, Поу Ричард. Неужели я гений? — СПб.: Питер Пресс, 1997. — С. 21–22.

 В «Что? Где? Когда?» особо ценятся вопросы, содержащие в себе подсказку, требующие для ответа не столько экзотических знаний, сколько изощрённого анализа.

 Впрочем, если выход так и не найден, приходится возвращаться к отброшенным сведениям в надежде, что с их помощью прояснится форма лабиринта.

 Это, кстати, относится не только к интеллекту. Например, нынешняя сырьевая ориентация российской экономики, возникшая в значительной степени из-за недомыслия политических и хозяйственных руководителей позднесоветских времён и сохраняющаяся по сходным свойствам значительной части постсоветских руководителей, заведомо бесперспективна. В частности, и потому, что сама порождает процессы, закрепляющие интеллектуальную недостаточность.

 Да и развитие электродинамики резко ускорилось после того, как Хевисайд — при поддержке Герца — преобразовал уравнения Максвелла, сведя два десятка исходных выражений к четырём.

 Кстати, во сне. Это напоминает, сколь велика в подобных качественных переходах роль подсознания.

 Вспомните трюки Шерешевского!

 В теории информации учёт даже такой простой характеристики, как вероятности кодируемых вариантов, позволяет сократить суммарный объём закодированного материала во много раз. На подобных идеях строятся программы сжатия данных, позволяющие, например, заметно увеличить пропускную способность каналов связи.

 Хоффман до боли отчётливо представляет себе проблемы такого человека. Ведь он и сам страдает психической проблемой — дислексией, то есть неспособностью обучиться чтению. Все свои роли он учит со слуха — их ему зачитывают коллеги.